Вальс ведьмы

Церемония внизу должна была вот-вот начаться.

Серена приблизила палец к своему набитому шипами поясу и вонзила один из острых кончиков в свою кожу. Кровью она начертила алхимические символы ртути и соли; последний был разделен на две части. Когда она закончила и отошла от Андрея на шаг, он закрыл глаза.

Я встала на цыпочки, перегнувшись большей частью своего тела через перила, и в отчаянии наблюдала за ним. Я хотела остановить эту ошибку, хотела, чтобы его оставили в покое, я хотела кричать, что все, что они собирались с ним сделать, несправедливо, что их чертовы правила отвратительны и устарели, что они наказывают нас, отнимая единственное хорошее, что мы нашли за эти последние месяцы.

– Андрей! – закричала я, не в силах сдержаться.

Старшие члены шокированно повернулись ко мне. Серена подняла взгляд, хотя и не выглядела удивленной, и инспектор Эндрюс повернулся ко мне с грустным выражением на лице. Андрей открыл глаза и посмотрел на меня. Ярко выраженная улыбка растянулась на его губах, и это заставило мои губы тоже растянуться, несмотря на то что я боролась со слезами.

– Szeretlek.

Я сказала это шепотом, но знала, что, так или иначе, он меня понял. Андрей тоже шевелил губами, но я не могла его слышать.

Серена, стоявшая рядом с ним, закатила глаза, прежде чем подойти к нему. Она повернула носилки так, чтобы мы не могли разглядеть его лицо, подошла ближе, чтобы пробормотать ему еще несколько слов, и отошла на два шага.

Мои ногти вцепились в холодные каменные перила. У меня перехватило дыхание.

Пусть туман и слепота овладеют тобой,
Пусть забвение наполнит тебя.

Слова Серены прозвучали громко и уверенно и растворились в воздухе со скоростью вздоха. Я сама наложила это заклинание всего несколько недель назад, но меня поразила быстрота, с которой она произнесла его, те несколько секунд, что прошли между первым и последним словом.

С сердцем, болезненно бьющимся о грудную клетку, я наблюдала за Андреем, который внезапно застыл.

«Пожалуйста, не надо, – подумала я в отчаянии. – Пожалуйста, не забывай меня. Не забывай меня».

Он вдруг потянулся, словно очнувшись от долгого сна, и что-то невнятно забормотал. Я наклонилась вперед и наблюдала за тем, как его растерянное лицо поворачивалось во все стороны. Его глаза на мгновение встретились с моими… и прошли мимо, как будто я была еще одной колонной, как будто я действительно была ему незнакомкой.

Колени подвели меня, и мне пришлось изо всех сил вцепиться в каменную балюстраду. Остекленевшими глазами я наблюдала за тем, как его дядя быстро подошел к нему и обнял за плечи. Он что-то сказал ему на ухо и вывел через маленькую боковую дверь. На расстоянии их сопровождала пара охранников Ковена.

Прежде чем исчезнуть, инспектор Эндрюс поднял на меня взгляд. Но не Андрей.

Я стояла там, не в силах пошевелить ни единым мускулом, уставившись туда, где исчез венгр, которого я заставила танцевать со мной.

Я смутно осознавала, как один за другим удаляются Высшие члены. Некоторые, например Фрэнсис Йель, попрощались со мной. По правде говоря, даже не помню, ответила ли я им.

После этого наступила тишина. Никто не пришел, чтобы попросить меня уйти, и я продолжала стоять, не двигаясь, потерянная в своих мыслях, пока тишину не нарушили приближающиеся шаги.

– Подумываешь присоединиться к Ковену?

Я резко повернулась. Передо мной стояла Серена Холфорд, ее рыжеватые волосы были собраны в высокий пучок, а брови изогнуты. Ее Страж полз по каменному полу в нескольких метрах позади.

Пара слезинок скатилась с уголков моих глаз, поэтому я смахнула их рукой.

– Никогда, – прошипела я.

Она улыбнулась и встала рядом со мной, прислонившись спиной к колонне и скрестив руки на груди.

– Я знала, что ты придешь.

– Есть что-то, чего ты не знаешь? – прорычала я, снова приковывая взгляд к двери.

– Немного. Например, где твой Страж? Я знаю, что никто не видел его с того дня в катакомбах Хайгейта. – Я отшатнулась, но заставила себя не смотреть на нее. Вместо этого лишь сжала губы в ответ. – Ты знаешь, что странное разлучение между Черной кровью и Стражем может стать предметом для расследования?

– Ах, да? – Я устала. – Тогда почему бы тебе не арестовать меня и не отвести в ту чертову камеру, куда вы поместили Лироя?

Ее улыбка стала шире, и она придвинулась ко мне чуть ближе. Край ее черной туники задел мою зеленую юбку.

– Надеюсь, когда-нибудь ты расскажешь мне, что на самом деле произошло той ночью, – пробормотала она.

– Я рассказала. Мы рассказали. Из-за этого ты стерла Андрею память, помнишь?

– Дорогая Элиза, – ответила Серена мягким голосом. – Ты же знаешь, что помимо того, что я красива, я еще и очень умна. Что-то еще произошло в этих катакомбах. – Она перестала улыбаться, и ее зеленые глаза посмотрели на меня в упор. – Несмотря ни на что, волнующий меня вопрос заключается не в том, что еще произошло той ночью, а в том, знаешь ли ты, что делаешь?