Вампитеры, фома и гранфаллоны

Когда придет время спасать мир, когда в ваших руках будет достаточно власти и вы будете знать, что к чему, когда люди перестанут смеяться над вашей молодостью, предлагаю вам поработать над созданием у нас социалистической формы государства. Система свободного предпринимательства слишком жестока к старым и слабым, к робким и глупым, а также к тем, кого никто не любит. Они просто не подходят этой системе. У них нет того, что в избытке имеет, например, Нельсон Рокфеллер.

Поэтому давайте делить общее богатство более справедливо, чем мы делали прежде. Пусть у всех будет достаточно еды, достойное жилье и, когда необходимо, медицинская помощь. Перестанем тратить деньги на оружие, которое, слава богу, все равно толком не работает, и начнем тратить их друг на друга. Ничего запредельного нет в том, чтобы иметь пусть и скромное, но изобилие – для всех. Есть же все это в Швеции! Пусть будет и у нас. Дуайт Дэвид Эйзенхауэр однажды заметил, что в Швеции, со всеми ее утопическими программами, огромное количество алкоголиков и самоубийц, а также беспокойная молодежь, способная на бурные выступления. Но даже при этом мне хочется, чтобы Америка попробовала социализм. А если мы начнем много пить и убивать себя, если наши дети станут вести себя как сумасшедшие – мы всегда сможем вернуться к обществу свободного предпринимательства.

Пытки и рев

Когда ребенком я читал рассказы о Робин Гуде, «Белый отряд» Конан Дойла и прочие книги, я так часто натыкался на слово «реветь», что вынужден был посмотреть его в словаре. В книгах, которые я читал, «ревели» плохие парни, когда парни хорошие их по заслугам наказывали. «Реветь» означало плакать громко и безудержно. Хорошие парни в книгах не ревут.

Но в реальной жизни очень трудно заставить здорового мужчину зарыдать – каким бы гнусным типом он ни являлся. Поэтому хорошие парни изобрели для этого разные устройства: дыбу, испанский сапог, «железную деву», педивинки, электрический стул, крест, тиски для больших пальцев. Кстати, эти тиски упоминаются в опубликованных разделах секретной пентагоновской истории вьетнамской войны. Недавний помощник министра обороны Джон Макнотон говорит о каждой бомбардировке Севера как об «…еще одном повороте тисков».

То есть мы мучители и однажды захотели победить в Индокитае и в других местах просто потому, что в нашем распоряжении – самые дорогие из существующих инструменты пыток.

Мне напоминают об испанской «Армаде», где в трюмах кораблей были предусмотрены пыточные камеры. Испанцы хотели заставить протестантов англичан зарыдать – громко и безудержно.

Англичане отказались.

Теперь отказались северные вьетнамцы и вьетконговцы. Многие из них – поодиночке – рыдали как чокнутые, когда их поливали напалмом, посыпали белым фосфором, сотнями набивали в тигровые клетки, опрыскивали дефолиантами. Но их общество продолжает биться.

Насколько мне известно, страдание неспособно заставить общество прекратить борьбу. Его можно поработить или уничтожить – или же предложить вещи, которые оно ценит. Во время Второй мировой войны Германию терзали (и по справедливости, добавил бы я), однако объем выпускаемой продукции, как и решимость ее людей увеличивались. Гитлер, как передает Альберт Шпеер, не хотел ни восторгаться руинами, ни утешать выживших. Биафрианцев одновременно мучили и терзали нигерийцы, русские и англичане. Их дети умирали с голоду. Взрослые внешним видом напоминали скелеты. Но они продолжали сражаться.

Интересно, с чего наши лидеры решили, будто массовые истязания помогут нам одержать верх в Индокитае? Они же нигде ни к чему не привели. Думаю, они почерпнули эту идею в детской литературе – дети же боготворят боль и пытки!

Дети много об этом говорят, часто придумывают то, что им кажется совершенно новыми орудиями пыток. Я помню, как мой друг, когда мы были детьми, предлагал мне: «Хочешь, расскажу о действительно крутой пытке?» На днях слышал детские разговоры об этом же – один ребенок рассказывал другому об очень сложной машине по производству боли. Крест был бы дешевле, да и работал бы лучше.

Но дети думают, что боль – эффективный способ контроля над людьми, что совсем не так, по крайней мере в долгосрочной перспективе. Дети верят, что боль может изменить сознание, что тоже неправда. Теперь же сделанные предметом огласки некогда секретные пентагоновские документы доказывают, что многие наделенные властью взрослые американцы (а некоторые из них – профессора) думали и думают как дети. Им должно быть стыдно за свое невежество.

Истязание с воздуха было единственной военной схемой, доступной нам, поскольку попытка уничтожить или захватить народ Северного Вьетнама означала бы начало Третьей мировой войны. А в этом случае уже нас истязали бы с воздуха.

Мне очень жаль, что мы заставляли мучиться других людей. Жаль, что вообще в это влезли. Я надеюсь, что у нас никогда не поднимется рука истязать другие народы. Это ничего не дает.