Варадеро не будет

– Паша, а ты сможешь убить бизона один? У тебя же даже копья нет, не то, что самострела.

– Не волнуйся, всё продуманно. В любом деле главное – что?

Мальчик вопросительно вскинул подбородок. Кроме русских слов, которые молодые индейцы использовали гораздо активнее родных, в их обиход вошло множество русских жестов. Антон, например, на вопрос об улове каждый раз уверенно проводил ладонью по подбородку. Даша на вопросы с удовольствием кивала, или наоборот, энергично мотала головой, чем ставила в ступор непривычных к таким ответам соотечественников. Вот и сейчас индейский мальчик настолько органично вскинул подбородок в истинно русском жесте, будто всю жизнь именно так и делал.

– В любом деле главное – продумать. Если действовать продуманно, тогда можно и бизона одному поймать.

– А ты продумал? – прозвучал истинно детский вопрос.

– А как ты думаешь?

– Ты очень умный. И если бы ты не знал, как убить зверя в одиночку…

– То я бы ни за что не стал заставлять Бегучего и Прыгучего делать это.

– Так этот спор… – пришёл к шокирующему выводу мальчик.

– Да, Марат. Я сделал это специально.

Глава 11. Люди умнее бизонов. Но не все

Солнце только-только показало свой край над горизонтом. Моторин лежал за кустом и расслабленно смотрел на ровную, как стол, долину в предгорьях, покрытую множеством крупных чёрных валунов. Будто степь где-нибудь под Краснодаром, подумал путешественник. Хотя нет, не степь. Прерия. Родина Соколиных глаз, Зверобоев и прочих Чингачгуков. А перед ним не валуны вовсе, а… Видимо, реагируя на светлеющее небо, по необъятному пространству прошла волна шевеления. Валуны изменили форму, подросли, и вот уже стало заметно, что это совсем не камни. Над равниной низко и гулко загудело, будто спросонья подавал голос заблудившийся в предгорьях пароход. Через секунду ему ответил второй, и вот уже, если закрыть глаза, можно было представить, что впереди настоящий морской порт. Ревущие трубные звуки перекликались, накладывались один на другой, перебивали друг друга.

А впереди не осталось ничего похожего на валуны. Теперь было отлично видно, что всего в сотне метров от Моторина собиралось на завтрак огромное, раскинувшееся во всю ширину плоскогорья, стадо бурых мохнатых бизонов. Они приподнимались, оглядывались, время от времени отфыркивались. Вот с трёх сторон сразу потекли в одно место тёмные ручейки рогатых туш. Стадо собиралось на утренний водопой и самые нетерпеливые уже организовали очередь у бегущего посереди долины ручья.

Солнце поднялось, засветило в полную мощь, и стало видно, что огромное стадо, в полумраке казавшееся однородно бурым, на самом деле составлено из сильно различающихся по цвету пятен. Некоторые животные были почти чёрными, причём, как правило, это оказывались старые, матёрые быки. Кое-где встречались светлые пятна – это щипали траву телята. Да и остальные тоже единообразием цветов не отличались.

Прямо перед кустом, за которым прятался Моторин, лениво помахивала меховым хвостом лежащая на боку корова. Возле её мохнатого брюха перебирал тонкими ногами присосавшийся к вымени телёнок. Маленький, не больше овчарки размером. Корова была тёмно-рыжая, с почти чёрным пятном во всю спину. На её фоне телёнок выглядел почти жёлтым.

Пашка огляделся. Быков поблизости видно не было. Только что один, видимо, ответственный за этот участок стада, важно и величественно прошествовал в сторону водопоя. Коровы почтительно отодвигали широкие задницы, давая пройти старшему.

– Кто людям помогает… – пропел Моторин противно дребезжащим голосом и прополз по пластунски пару десятков метров.

Приподнял голову. Тишина. До коровы ещё чуть больше двадцати шагов. Он широко размахнулся, и прямо перед мордой избранницы плюхнулся на землю солидный кусок солёного кукурузного лаваша.

Корова смешно поводила ушами, потом долго дёргала ноздреватым носом. Затем вытянула язык и лизнула неожиданную подачку. Как раз достала, чтобы коснуться языком, но не чтобы съесть. Нужно было подниматься на ноги идти вперёд целый шаг. Корова некоторое время в раздумье прядала ушами, выбирая между ленью и вкусно пахнущим солью угощением. Победила алчность.

Животное, неуклюже задирая зад и размахивая хвостом, будто в попытках зацепиться за воздух, выпрямило сначала задние ноги, затем, по одной, передние. Постояло, будто привыкая к новому положению, и вдруг ловко, как лягушка комара, слизнула с земли лаваш.

Моторин довольно улыбнулся и кинул следующий. На этот раз угощение оказалось привязано тонкой верёвочкой.

– Тот тратит время зря, – допел он характерную строчку.

Корова уже собиралась вновь улечься, когда буквально в метре перед мордой упал ещё один очень вкусный кусок.

– М-му? – удивлённо спросила она. Никто не ответил.