Варшавское восстание 1944 г. Движение Сопротивления в Польше 1939-1945 гг. Направления. Программы. Практика. Результаты. Часть 1

Характерно, что позиция СССР о конфедерациях совпала с мнением о них ППР: «Проекты мирного сотрудничества народов Европы правильны, – писал орган ЦК ППР „Тrybuna Wolnoṡci“. – Трудно сейчас говорить о деталях. Следует, однако, констатировать, что свобода нашего народа неразрывно связана со свободой других народов Европы. Стремление народов объединиться в союзы и конфедерации на принципе уважения чужой свободы и исключения каких-нибудь враждебных намерений в отношении соседей считаем целесообразным и верным. В то же время монтирование блоков государств как жандармов Средней Европы… осуждаем со всей решительностью»/144/.

В Тегеране еще до начала общих заседаний «тройки» Рузвельт и Сталин встретились 28 ноября сепаратно. Обсудили вопросы послевоенной Европы, в частности Франции, Юго-Восточной Азии, Индии и других «английских» и «французских» владений, их будущей неколониальной судьбы. Президент заявил, что Россия должна иметь тепловодный порт в конце Южно-Маньчжурской железной дороги и получить возможность увеличить свой торговый флот, говорили о расширении взаимной торговли. И только о Польше не было сказано ни слова.

Для Черчилля «польский вопрос» был приоритетным.

Первое пленарное заседание в Большом зале советского посольства (ставшего резиденцией Рузвельта) за большим круглым столом, покрытым зеленой скатертью, началось в 16 часов 28 ноября. Военных и политических вопросов за этим столом в ходе конференции было решено много. Отметив, что для советской делегации основным военным вопросом было открытие наконец второго фронта и проведение операции «Оверлорд», за что выступал и Рузвельт, Черчилль потянул конференцию на Балканы и Средиземное море. Мы остановимся только на тех проблемах, что касались Польши.

После московских переговоров Э. Иден рекомендовал британскому кабинету, ради восстановления отношений СССР и Польши, признать границу 1941 г., компенсировать Польше ее территориальные потери границей на Одере, удовлетворить требования Сталина ограничить поставки оружия «польскому подпольному сопротивлению», так как, по словам Молотова на конференции в Москве, «в ненадежных руках оно едва ли принесет пользу», и «сотрудничать с ними и с английским правительством в изыскании удовлетворительного решения вопроса о польском подпольном сопротивлении», о Союзе польских патриотов и формируемых им войсках. Взамен Англия и польское правительство признали бы «линию Керзона» в качестве советско-польской границы. С этими идеями британская делегация прибыла в Тегеран. В общем, граница – за дипломатическое признание. 29 ноября в беседе с глазу на глаз со Сталиным Черчилль пытался убедить главу советской делегации начать переговоры с польским правительством. Свои разговоры о Польше Черчилль всегда начинал с напоминания, что Великобритания вступила в войну из-за Польши и имеет перед ней моральные обязательства. Напоминал о событиях осени 1939 г. Но будучи прагматиком, признавал, что теперь воюет бок о бок с Россией и «нет ничего более важного, чем безопасность западных границ России». Этот вопрос он считал нужным решить до вступления Красной армии на территорию Польши. Авторы работы о Черчилле утверждают, что он в Тегеране решил бороться за свободу поляков, а не за границы. «Польша погибала… Однако польское правительство в изгнании, в Лондоне, никто не избирал, следовательно, на самом деле не было никакого правительства в изгнании, а только польские демократы, которые жаждали подходящего случая вернуться в Польшу». «Лондонские» поляки – союзники, «но им не позволят в одностороннем порядке определять границы Польши, в которую они, возможно, рано или поздно вернутся». Границу немецкого государства определят победители таким образом, чтобы обеспечить защиту Европы, Польши – от Германии, а польские границы – чтобы обеспечить безопасность западных границ России /183/. Черчилль изложил свою идею о передвижении границ СССР, Польши и Германии на Запад, демонстрируя это на «трех спичках», вошедших в историю. Этим способом решилось бы обеспечение безопасности западных границ Советского Союза и было бы удовлетворено почти всеобщее требование польского народа о границе по Одеру/Одре.