Варшавское восстание 1944 г. Движение Сопротивления в Польше 1939-1945 гг. Направления. Программы. Практика. Результаты. Часть 2

Документы, рассказывающие об октябрьских переговорах, имеют ту особенность, что только протокол заседания от 13 октября с участием делегации эмигрантского правительства имеет завершенный вид. Уже встреча с делегацией ПКНО и КРН выглядит как-то с пропусками. Запись о выступлении Моравского (Осубки), которую Иден на следующий день в своем кругу назвал агитационной, а Черчиллю так испортила настроение отсутствует.. В письме королю Георгу VI Черчилль написал, в несколько вольном переводе, что Миколайчик и его команда – «приличные, но немощные глупцы», а команда Берута – «холопы, каких свет не видывал». Черчилль не утих и к моменту написания своих мемуаров. Далее в письме королю он продолжал: «Я провел с ними достаточно жесткий перекрестный разговор, и по некоторым вопросам маршал Сталин меня поддержал. С нашими поляками мы будем воевать весь сегодняшний день, и есть надежда достигнуть соглашения. Если нет, придется отложить дело и вернуться к нему после президентских выборов». Краткая запись переговоров лишь намекает на причины столь бурных эмоций28/359/.

Миколайчик очень хотел вернуться политиком в Польшу. Он обратился к Черчиллю с просьбой организовать ему личную встречу со Сталиным. 18 октября она состоялась. Историки оперировали до недавнего времени только записью переговоров, сделанной на основе заметок переводчика и неофициально опубликованной в годы его второй эмиграции. Они явственно носят черты редакции отставного вице-премьера и представляют его защитником целостности Польши, оставшегося на позициях своего меморандума 1944 г. Эта встреча «поМиколайчику» была очень похожа на ту, что состоялась 13 октября. Но тогда Сталин просто встал и прекратил заседание. Здесь ничего подобного не произошло. Реконструкция записи переводчика Мнишека кончается словами, что Миколайчик по возвращении в Лондон будет стараться убедить своих коллег по правительству в необходимости прийти к соглашению с Россией, «однако принципиально (stanowczo) остается при концепции отложить спорные пограничные вопросы на будущее». На основании заметок переводчика Павлова 21 октября 1944 г. всем послам и посланникам в Лондон руководство НКИД сообщило: «Только в конце переговоров Миколайчик заявил, что он лично согласен признать „линию Керзона“ в качестве линии советско-польской границы. Но что он должен в Лондоне обсудить этот вопрос со своими коллегами… Таким образом, вопрос о границе остался пока нерешенным. Что касается состава польского правительства, то Миколайчик предлагал поделить посты в правительстве поровну между „лондонским“ правительством и Польским комитетом национального освобождения. Этот вопрос остался пока тоже нерешенным»/360/. Дальше следовало обещание убедить коллег по кабинету, которое привел в своих записках Мнишек. Даже в 50-егоды Миколайчик скрывал, что он превысил лимит уступок, полученных им от кабинета министров. Сталин был убежден и 16 октября сказал Черчиллю, что «если не сейчас, то позже Миколайчик согласится с „линией Керзона“». Очень хотел Миколайчик быть премьером в Польше и очень проталкивал его в Польшу Черчилль.

Ему в этом пока не отказывали. 16 октября Сталин с Черчиллем обсуждали проект соглашения двух польских сторон, выработанный британцем в результате предпринятых персональных переговоров с Миколайчиком. «Он, г-н Черчилль, выработал вариант соглашения, с которым поляки („лондонские“ – В. П.) согласны». Далее сообщались итоги «грубой» беседы английского премьера с познанским адвокатом. Сталин не принял пункт с повторением прежнего положения польского премьера о границе. Но при признании поляками «линии Керзона» в качестве основы государственной границы между Польшей и СССР предложил пункт о создании нового польского правительства сформулировать следующим образом (по советской записи): «Достигнуто соглашение о том, что на территории, уже освобожденной русскими войсками, немедленно будет создано Польское правительство национального единства по согласованию (или договоренности) между польским правительством в Лондоне и Польским комитетом национального освобождения в Люблине. Он, тов. Сталин, предложил бы, чтобы Миколайчик был во главе нового польского правительства, и поддерживал бы это»/361/.