Варвар (СИ)

— Я стараюсь на благо династии. Моя семья правила и будет править Варгаром.

— Я ведь тоже твоя семья, — напомнил Илмари.

— Был моей семьей, — кивнул Отари. — Но таким неосмотрительным глупцам в ней не место. Я тебя предупреждал в прошлый раз, несколько сезонов назад: еще одно прегрешение — и ты поплатишься. К сожалению, у меня нет возможности просто изгнать тебя. Однако заставить исполнить свой долг до конца — в моих силах. Ну и, разумеется, позаботиться о том, чтобы трон никогда не перешел к тебе. Так что можешь не сомневаться — ты уже исключен из числа престолонаследников. Неофициально, само собой… А теперь — больше не задерживаю. Желаю счастья в семейной жизни. Не сомневаюсь, оно у тебя будет — ты ведь, как известно, не против забав с мужчинами. И жду в полдень в тронном зале… сынок, — последнее прозвучало насмешливо-презрительно, и Отари отвернулся к окну, давая понять, что аудиенция окончена.

Как побитый мельх, Илмари поплелся к выходу, погруженный в небывалые пучины отчаяния. Все рухнуло в одночасье. Все глобальные планы и тайные надежды. Все мечты и смелые проекты… Великая бесконечность, да как же такое вообще могло случиться?!

В приемной топтался Исмари. Увидев выползшего из дверей брата, он победно улыбнулся, но сказать ничего не успел — мажордом пригласил его в королевские покои, и Исмари стремительно проскочил мимо вышедшего из милости родственника.

Что ж, все верно. Наследников у отца всего двое. И если раньше Отари упорно избегал явных проявлений благосклонности к любому из сыновей, имевших несчастье родиться в один день, то теперь фаворит обозначился сам собой.

Потеряв самообладание, Илмари стукнул кулаком по стене и бросился в свои комнаты, надеясь укрыться там от чужих глаз и погрузиться в страдания.

Но даже этого ему не позволили. В смысле, остаться одному. Страдать-то ему вряд ли кто-то мог помешать.

Откровенно говоря, угроза самоубийства была всего лишь угрозой — в действительности Илмари никогда бы не наложил на себя руки. Однако Отари, судя по всему, решил предвосхитить любую попытку позорного дезертирства, и как Илмари ни пытался выставить Ва, Ли и Ту за порог собственной спальни, они ни в какую не уходили. Он даже ударил их несколько раз, чего сроду себе не позволял. Но слуги только закрывали головы руками, мычали и упорно оставались в комнате, отказываясь ее покидать. Это было совершенно невыносимо, ужасно, отвратительно, унизительно, в конце концов!!! И во всем виноват был этот проклятый инопланетный выскочка…

Когда-то, задолго до рождения Илмари, для варгарцев оказалось открытием, что в действительности мир гораздо больше, чем они привыкли считать, и свалившиеся на голову унианцы их потрясли. Это даже повлияло на религию: если раньше на Варгаре поклонялись всевозможным богам, то в дальнейшем потихоньку вера в высшие силы отмерла как таковая. Не нужны они оказались при таких союзниках. А возвести на небесный трон унианцев не получилось: те быстро объяснили, что такие же люди, только живут на другой планете. И даже поделились некоторыми знаниями. Но главным подарком, конечно, стало удивительное, убивающее на расстоянии оружие.

Теперь, много времени спустя, жители иных миров уже не казались чудом. А варгарцы и унианцы норовили выхватить у союзника кусок побольше и повыгоднее. Что, собственно, только что и продемонстрировал Илмари отец, напрямую заявивший, что ради политических интересов пожертвует сыном.

Правда, и сам Илмари был не без греха. Если оставаться честным перед собой, он недолюбливал лезущих всюду инопланетников. И если бы они убрались с Варгара — стал бы гораздо счастливее. По крайней мере, ему так казалось. Поэтому и предложение Бодари, мужа тетки по отцу, принял с большим энтузиазмом. Поскольку оно показалось ему вполне здравым.

— Вскоре к нам прибывает новый корабль, — поделился Бодари за совместным завтраком. — А на нем — очередной унианский мальчишка.

Они любили иногда посидеть вдвоем на открытом балконе, попивая мормор и глядя в дворцовый сад. Кроме того, отсюда открывался отличный вид на город внизу и горы вдалеке. Сколько разных вещей они здесь обсудили, не боясь чужих ушей, — с некоторых пор Илмари предпочитал окружать себя только глухонемыми слугами.

— Неужели в Миссии еще недостаточно бездельников? — лениво протянул Илмари, рассеянно кивнув проходящей по дорожкам сада стайке придворных красоток.

Одна из них, самая молоденькая, почему-то покраснела и хихикнула, и Илмари, подмигнув прелестному созданию, мысленно взял ее на заметку.

— Видимо, нет, — пожал плечами Бодари. — Они устраивают из Варгара сад развлечений для самых богатых из них.

— А ничего, что мы тут живем? — стремительно вспыхнул Илмари. — Что за бесцеремонность, в конце концов! Как же они меня раздражают!

— Меня тоже, — кивнул Бодари. — Тебе не кажется, имеет смысл как-то поставить их на место?

— Давно кажется, — мрачно проговорил Илмари. — Только как, если отец вцепился в их подарки, как восьминогий мерзауг, и вряд ли согласится выпустить из лап, пусть даже небо рухнет на землю?