Варвара. Наездница метлы

– Да! – выдохнула я. – И вовсе это было не сложно. А то, плыть, далеко, разные реки… То же мне. Знаток географии. Я выплыла!

Никогда не думала, что буду радоваться одноэтажному городку со старыми домами. Населенный пункт расположился на самом берегу Стикса, который, по словам Асмодея, уже наверняка не Стикс, а какая-то другая река.

Небо затянуто облаками, но, несмотря на пасмурность, светло и даже уютно после ржавого мира Преддверий с его гигантскими червяками и столпотворением у переправы.

Когда мимо поплыли магазинчики с потухшими вывесками, я чуть в ладоши не захлопала, рискуя потерять последний шест.

Несмотря на то, что город пуст, машины одиноко смотрят потухшими фарами, а людей вообще не видно, меня затрясло от нетерпения. Острое желание ступить на нормальную землю пересилило страх и ужас. А наличие магазинов воодушевило.

Словно вторя мыслям, в желудке заворчало, там с утра пусто, да и пить хочется нещадно, а после адовой засухи готова выпить целый галлон.

Впереди показалась небольшая пристань. Лодок нет, и я решила причалить.

Пришлось хорошо постараться, чтобы заставить лодку плыть не только против течения, но еще и по диагонали. Нос все время разворачивало, и суденышко сносило назад. Спустя минут пятнадцать усилий и пыхтения удалось совладать с потоком, и через пол часа я пришвартовалась к деревянному пирсу.

На досках нашла веревку и крепко привязала корму к подгнившему столбику. Лодка развернулась носом к течению, веревка натянулась, но столбик выдержал. Я облегченно выдохнула, довольная, что хоть узлы вязать научилась на урока физкультуры.

Выбравшись на пристань, я потопала ногами, проверяя крепость настила. Доски скрипят, но на вид прочные. И, главное, ведут к суше.

– Ну, пошло дело кое-как, – пробормотала я.

Отряхнув платье от ржавой пыли, поправила шляпу. Потом немного подумала и сняла, решив, что на меня будут странно смотреть, если начну разгуливать по улицам в карнавальном наряде. Если с парнем в лифте удалось объясниться, то оправдываться перед каждым совсем не хотелось.

Сунув шляпу подмышку, потрогала нос и пошла на берег. Нос почти перестал болеть и, пластырь, наверное, можно снять, но нужно найти зеркало, чтоб убедиться.

Когда деревянный настил кончился, я откинула волосы назад и двинулась по улице.

Вокруг пусто, поэтому иду по дороге. Стены домов обшарпаны. Некоторые настолько старые, что видно опалубку, а странная тишина напоминает кладбищенскую, и только ветер завывает над крышами, да иногда гремят консервные банки.

Стало неуютно. Решила зайти, туда, где должны быть люди. Пока шла, вспомнила Корею, где в час дня тоже никого не увидишь, потому, что рабочие на работе, студенты на учебе, а домохозяйки дома.

Но это место на Корею мало похоже. А когда дверца ближайшего магазина тоскливо скрипнула, я вздрогнула. Ожидала, что кто-нибудь выйдет, но створка покачивается от ветра, а из маркета сквозит пустотой и одиночеством.

– Какая жуть, – прошептала я. – Запустили город…

В магазин расхотелось, зато на глаза попалась единственная светящаяся вывеска «Веселый Джо». Рядом с баром несколько машин, коновязь, даже поилка есть.

В груди заворочалась тревога. Но прежде, чем мысли успели собраться в стройный ряд, я направилась к вывеске, надеясь поесть, и попить воды.

Еще очень захотелось поговорить. Не с демонами, ангелами и воронами, а с нормальными живыми людьми. О новостях, шмотках, или даже политике.

Войдя внутрь, обнаружила пустое стилизованное под старину помещение. Деревянные колонны, круглые столики, барная стойка из красного материала, покрытая лаком. Стена за ней уставлена бутылками разного калибра со знакомыми надписями. Есть и такие, которые выглядят бутафорскими.

Я прошла по скрипучим половицам к бару и заглянула за стойку.

– Эй, тут кто-нибудь есть? – спросила я.

В ответ молчание.

Разочарованная, я оглянулась и стала изучать помещение, надеясь найти хоть одного посетителя. Но вокруг пусто, как в Антарктиде, где на километр не встретишь ни одной живой души.

Прошли пара минут, прежде, чем поняла, это место давно заброшено, как и город. Тоска и досада накатили новой волной, возникло ощущение, что попала в Припять.

Только собралась уходить, как за спиной раздалось предупредительное покашливание. Я развернулась и увидела человека с черной повязкой на глазу. Мужчина средних лет, широкий в плечах, с небритым подбородком и лукавым взглядом в уцелевшем глазу. Одет в кожаную жилетку, под ней полосатая майка.

Он протер тряпкой барную стойку и достал из-под нее стакан.

– Что пить будешь, красотка? – произнес он хрипловатым голосом и, не дожидаясь ответа налил из бутылки с надписью «Виски №2».

От неожиданности я забыла все слова и уставилась на экзотичного бармена, а он бросил несколько кубиков льда из ведерка и подвинул стакан.

Я покосилась на алкоголь, который и так не пью, а после Преддверий совсем не хочется. Думать, откуда взялся бармен, не стала, боясь распугать начавшие успокаиваться мысли.

– Можно стакан воды? – спросила я. – Или нет. Лучше два.