Варварская вера

— Как бы мы сами не пали от своей слепой уверенности… Фабий прав — на любого дикого и не знающего страха воина найдётся тот, кто снесёт его голову одним ударом меча, не думая ни о страхе, ни о своей силе. А эти амазонки — самые бездумные воины, о которых я когда-либо слышал! И даже если мы выстоим против ослабевших в дороге женщин, то что нам делать против их подкрепления? — он присел на одну из бочек. — Давайте и дальше грабить фермы и пастбища, ведь к чему нам открытый бой с теми, у кого первое сказанное слово было не «мама», а «война»?

Окружающие их воины одобрительно закивали головой, демонстративно убирая свои мечи в ножны и закидывая луки на плечи. Сервий осмотрел своих воинов, понимая, что с таким боевым духом его племя не то что не победит, а вообще не вступит в бой. Он поднял вверх свою руку, призывая к вниманию, но в этот момент среди его бойцов началось волнение. Они со страхом озирались то вперёд на дорогу, то назад, где находились земли Ипполиты.

С двух сторон на них мчались вооружённые конницы, с одной — сотня всадниц во главе с Фалестридой, с другой — пятьсот воительниц Ипполиты. С обеих сторон были слышны боевые выкрики, а девушки размахивали копьями и мечами, показывая свою агрессию и ненависть к врагу. Кочевники начали разбегаться в тот момент, когда оба племени выпустили в них стрелы. Поражённые ими бойцы падали на землю, а выжившие пытались добраться до леса, планируя там пережить атаку, однако их настигали всадницы, пронзая их тела копьями и мечами. Единственным, кто из кочевников оставался на месте и пытался сражаться, был Сервий, однако его быстро сбили с ног, а затем окружили и взяли в плен.

На Фемискиру опустилась ночь. Весь огромный город амазонок освещали яркие факелы на улицах и зажжённые свечи в домах — в эту ночь никто не спал, празднуя слияние двух племён. На центральной площади были народные гуляния, в столовых амазонкам был подан праздничный ужин, а во дворце Ипполиты торжественно приветствовали Фалестриду и её приближённых.

Три сестры стояли перед Фалестридой, Кимой, Профоей, Мириной, Ксанфой и Гарпой в окружении почётного караула, который замер в поклоне. Ипполита подняла свою правую руку ладонью вперёд и улыбнулась Фалестриде:

— Я рада приветствовать в стенах своего города царицу амазонок, которая является даже чем-то лучше меня, — она подмигнула собеседнице, — знаю, что ты пришла ко мне в негативные для твоего племени времена в поисках убежища и надёжного крыла для твоих спутниц, — Ипполита учтиво кивнула подругам Фалестриды. — Однако я хочу пообещать, что в моём племени вы не будете чувствовать себя ущемлёнными гостьями. Отныне Фемискира и ваш дом тоже. И чтобы доказать вам это на деле, я с горячим теплом на сердце назначаю Фалестриду своей правой рукой и своей советницей; Гарпу — командующим пограничных отрядов и отрядов разведки; Профоя возглавит преподавательский состав по физической подготовке амазонок; а Ксанфа и Мирина теперь являются частью нашей с Фалестридой личной охраны, — царица улыбнулась и присела перед Кимой, протянув ей руку. — А ты, золотце, назначаешься на пост главной по хорошему настроению среди амазонок. Справишься?

Орифия кивнула Фалестриде, сообщая:

— Я уверена, наш город вам понравится. Здесь есть не только основные хозяйственные и военные сооружения, но и культурные. Особенно хочу выделить храмы Ареса и Артемиды — это наша великая гордость.

Кима удивлённо приподняла брови, пролепетав: «А как же Афродита…», однако её замешательства никто не заметил. Ипполита повернулась к младшей сестре, Пенфесилии, давая ей слово, но та помотала головой, сообщая, что ей нечего сказать.

Амазонки вышли из дворца и присоединились к гуляниям на площади. Орифия взяла за руку Гарпу и отвела её в сторону узких улочек, где они завязали разговор как давние подруги, вспоминая истории из детства и обмениваясь свежими новостями из жизни друг друга. Ипполита не отпускала от себя Фалестриду, желая лучше узнать свою советницу, так как понимала, что в дальнейшем ей придётся считаться с новой подругой в некоторых вопросах, касающихся племени. А Пенфесилия заперлась в доме со своей разведчицей Клименой, которая докладывала ей о жизни племени Фалестриды, и сейчас расспрашивала её обо всём, что произошло за время пути амазонок, пока они двигались к землям Ипполиты.

Черноморские амазонки искренне полюбили племя Фалестриды. Больше всех была рада Кима, которая быстро втянулась в детскую компанию, начав хорошо общаться с каждой из девочек.

Непривыкшие к тому, что на территории города всегда находились пленные мужчины, которых держали ради продолжения рода, амазонки Фалестриды в первую неделю каждый день пользовались данной возможностью, среди которых активнее всех себя вела Гарпа, мечтая забеременеть. Как призналась Фалестриде Пенфесилия, она впервые видела, чтобы амазонки «к мужчинам в постель в очереди стояли».