Ваш муж мертв

После своего возвращения, несколько дней назад, он был очень холоден со мной – сказал, что я должна, помимо «этого всякого фотографирования», выполнять также административную работу в офисе, чтобы как-то оправдывать свое пребывание здесь.

Я надеялась, что Дэвид сказал так для маскировки – особенно учитывая, что он повторил все это в присутствии роскошной Пердиты. Но что если он действительно потерял ко мне интерес? Что если Тане удалось снова разжечь в нем страсть?

Однако утром мне довелось подслушать в туалете разговор кого-то из девушек. «Шеф в плохом настроении. Похоже, у них с женой опять случился скандал, судя по тому, как он разговаривал с ней по телефону. Мне нужно было зайти к нему в кабинет по одному делу, и я как раз услышала конец их разговора».

Сердце у меня радостно подпрыгнуло.

Так что для меня не стало полной неожиданностью, когда вскоре после этого Дэвид появился в кабинете, где я работала, делая подписи к своим фотографиям.

– Вот, решил посмотреть, как у вас дела, – громко произнес он, прежде чем закрыть за собой дверь.

Я продолжала свою работу. Через несколько секунд я почувствовала, как его пальцы начали массировать мою спину над лопатками. Я поднялась и открыла дверь.

– Не возражаете, если оставим дверь открытой? А то здесь слишком жарко.

Разочарование, отразившееся на его лице, меня очень порадовало.

– Я просто соблюдаю осторожность, – прошептала я. – Ты же сам говорил об этом.

Я видела, как он разглядывал мои ноги под короткой черной юбкой и фигуру под облегающим джемпером в рубчик. Мне очень не хватало той красивой кофты, принадлежавшей его дочери. Но чтобы купить такую же, мне пришлось бы два месяца не покупать продукты.

– Приходи ко мне сегодня вечером, – прошептал в ответ Дэвид. – В восемь. Не опаздывай.

* * *

Обращайся с ними похуже. Держи на крючке. Я подхожу к тому роскошному дому с видом на «Лондонский глаз» около девяти часов.

– Ты опять опоздала, – доносится из домофона, когда я нажимаю на панели кнопку с надписью «ДГ».

– Я заблудилась.

Это вполне могло быть и правдой. В конце концов, прежде я приходила сюда всего один раз.

Когда я вхожу в квартиру Дэвида, он протягивает мне бокал шампанского.

– Ты вовремя, – бросает он, явно раздраженный моим опозданием. – Морской черт мог бы уже испортиться.

– Ты приготовил ужин? – Что ж, возможно, в этом человеке были еще неизвестные мне глубины.

– Не совсем. Я его заказал. Но сделал это сам.

Дэвид жестом показывает на красиво накрытый стол с розовыми бокалами и позолоченными столовыми приборами.

Я почти растрогана:

– Это так мило. Никому еще не приходило в голову так побеспокоиться ради меня.

Его раздражение, как кажется, начинает улетучиваться.

– Почему нет?

Мы оказались на опасной для меня территории.

– Ну, вот так.

Мне нужно отвлечь его от этого разговора, поэтому я расстегиваю молнию на своем платье сзади. Оно соскальзывает на пол. Дэвид подходит ко мне со спины и сжимает ладонями мою грудь, после чего его руки начинают скользить ниже. Затем он увлекает меня в сторону кровати.

– А как насчет морского черта? – бормочу я.

– Плевать на него.

– А твоя жена?

– В прошлый раз тебя это не беспокоило.

Последнее, что приходит мне в голову, прежде чем он бросает меня на кровать: с Дэвидом Гаудманом все время находишься как на вулкане. В этом и состоит, в некотором роде, его шарм. Однако, если все сложится как надо, это и должно его погубить.

* * *

Как и в прошлый раз, я просыпаюсь одна. Дэвид явно не из любителей понежиться в кровати по утрам.

«Мне нужно в офис. Хорошего дня. Уборщица придет в девять утра. Надеюсь, ты успеешь уйти до этого времени».

Меня вовсе не удивило, что он отправился в офис, несмотря на субботу. Дэвид – настоящий трудоголик. На часах половина девятого. Так что в моем распоряжении ровно полчаса.

Пооткрывав несколько шкафов, я в конце концов обнаруживаю посудомойку, замаскированную в кухонном острове, и ставлю туда свою тарелку, после чего мою руки стоящим у раковины дорогим мылом с маслом ши.

Затем я наконец принимаюсь за дело. Если я не сделаю это сейчас, другого шанса у меня может не быть. Дэвиду уже явно становится скучно.