Василий Алексеев

Уже двор пустел и во все точки мятежа были направлены красногвардейцы, когда Алексеев обратился к подошедшему Подвойскому:

— Я — ко Владимирскому, там путиловцы и что-то не ладится. Можно?

— Валяй! — махнул рукой Подвойский.

С группой молодежи Алексеев забрался в грузовик, и они помчались. Едва выскочили со Шпалерной на угол Литейного, как навстречу показался броневик, повернул башенку, и из ее щелей стали выскакивать красные язычки. Засвистели пули, но шофер грузовика уже свернул в переулок. Пососкакивали наземь, залегли за угол, принялись палить по броневику. Но он отчего-то не стал ввязываться в бой, развернулся и умчался по Семеновской.

У Владимирского училища шел бой. Со всех сторон оно было обложено солдатами огнеметно-химического батальона, резервного Гренадерского полка, красногвардейцами Путиловского и Петроградской стороны.

— Где путиловцы? — спросил Алексеев у лежащего за газетной тумбой рабочего.

— Где-то там, — махнул тот рукой вправо.

Неожиданно из слухового окна двухэтажного домика раздался крик:

— Алексеев, давай к нам! Это я, Шульман!.. Только сзади или сбоку заходите, иначе подстрелят!..

Всей группой забрались на чердак, где уже сидело и лежало у окна человек десять.

— Сколько ж вы тут сидите? — спросил Алексеев у Зиновия Шульмана, с которым с 1915 года вместе токарничали в пушечной мастерской.

— Да уж часа четыре… Ходили в атаку — бестолку. Наших перебили много. Теперь в них постреливаем, они в нас. Двоих подранили, правда, легко…

В это время вбежал запыхавшийся Максим Мухтар-Ландарский.

— О, Алексеев! Здорово. А я тут командую нашей путиловской братвой… Ты вот что… Мы сейчас пойдем в атаку, а вы вместе с другими, которые вроде как в «блиндажах» сидят, прикройте. Да получше…

И убежал.

Через несколько минут с криками «ура» со всех сторон к училищу бросилось несколько сотен солдат и красногвардейцев. Лежа, сидя, стоя плечом к плечу, все, кто был на чердаке, вместе с Алексеевым били из слухового окна по окнам училища. Но грохот пулеметов с той стороны перекрывал винтовочные залпы и крики. Один за другим падали наступавшие.

— У них этих пулеметов черт знает сколько… А стены только из пушек можно взять… — растерянно пробормотал Шульман.

— Так что ж вы не раздобудете пушку? — закричал Алексеев.

И бросился вниз, искать Мухтар-Ландарского.

Но что это — из окон училища показались белые полотнища. Одно, второе, третье…

— Ур-ра! — завопили со всех сторон солдаты и красногвардейцы.

И Алексеев кричал «ура» и вместе со всеми двинулся к училищу через площадь, где санитарки уже возились с ранеными.

И вдруг снова ударили пулеметы. Это было так неожиданно, что поначалу многие не поверили: ведь вон же они, белые флаги!.. Как можно стрелять?!

Люди валились пачками. Истошно закричали раненые санитарки.

— Где Мухтар-Ландарский? — взбешенно орал Алексеев, кусая от злости и бессилия губы.

Выяснилось, что он в соседнем переулке вместе с прибывшим комиссаром ВРК И. П. Павлуновским обсуждает план дальнейших действий. Алексеев присоединился к разговору. Решили, что надо повторить штурм под прикрытием прибывшего с Павлуновским легкого броневика.

Броневик выкатился вперед и, тихо двигаясь вперед, начал бить из пулеметов… Сотня, а может, больше солдат Гренадерского полка и с ними Алексеев, Мухтар-Ландарский и группа красногвардейцев бросились было к училищу, но они едва добежали до броневика, как он остановился, через несколько секунд захлебнулся и его пулемет. А от училища продолжали строчить пулеметы, и Алексеев с Мухтар-Ландарским, лежа позади броневика, слышали, как там, внутри него, раздавались стоны.

— Павлуновский, что произошло? — закричал Мухтар-Ландарский.

— Убило пулеметчика, шофера тоже… Бронебойными бьют, сволочи, — глухо раздалось в ответ. — Сейчас я буду пятиться, вы не высовывайтесь, кто там сзади.

Грохнул разрыв гранаты, второй, третий… Гранаты не долетали до броневика метров пятьдесят, осколки с визгом отлетали от брони, никого не поражая, но взрывная волна, проходя под днищем машины, больно ударяла по перепонкам, по лицу.

За углом броневик остановился. Павлуновский вылез из него весь забрызганный кровью. К нему подбежали санитарки, но это была кровь убитых в броневике.

— Без пушки нам их не взять, — мрачно сказал Павлуновский, глядя, как из броневика вытаскивают мертвых солдат. — Ждите, я сейчас вернусь.

Сел в броневик и уехал.

Установилась томительная пауза. Видно, и там, в стенах училища, были жертвы…

Наконец откуда-то слева раздался пушечный выстрел и тут же в стене училища между окнами третьего этажа появилась большая дыра. Внутри раздались грохот, вопли.

— Сдавайтесь или разнесем в клочья! — донесся возглас пушкарей. Но ответа не последовало.

Тогда грохнул второй выстрел, еще и еще один… Здание окуталось дымом и кирпичной пылью. Пулеметы на время умолкли и тут, не сговариваясь, без команды, со всех сторон к нему бросились осаждавшие, добежали до стен, стали карабкаться в окна. Вдруг послышались крики:

— Стойте! Они сдаются! Белый флаг!..