Василий Алексеев

А еще надо было налаживать работу районного союза молодежи. Все внове, незнакомо. Простое вроде бы дело — найти какую ни на есть комнатенку для работы оргбюро, а поди ж ты, оказалось проблемой: «за просто так» никто не сдает, а денег в союзе нет ни гроша. Ткнулись в районный Совет — там меньшевики и эсеры верховодят. Похохотали. Выручил райком партии большевиков — потеснились и выделили одну из двух комнат в своем помещении на Новосивковской, 23.

Казалось, вопрос утрясли, и вдруг загвоздка — анархист Зернов «идти под большевистское крыло» не желает, эсер Васильев — тоже, меньшевики этак деликатненько молчат. Поддержали беспартийные. Разместились..

Пестрый состав оргбюро сказывался постоянно: споры возникали по каждому поводу, а потому заседали до глубокой ночи, а то и до утра — другого времени у Алексеева просто не было. Просыпаться каждый день — как из мертвых подниматься, нет никаких сил.

А надо еще писать Программу и Устав союза, надо создавать организации на заводах и фабриках, надо вести запись в члены организации, проводить бюро, готовить вторую районную конференцию… Дел больших и малых уйма, но время, время — где его взять?

I

Со всех сторон доносились вести, что в районах столицы, на заводах и фабриках кипит работа по созданию молодежных организаций, что Исполком Выборгского союза по существу взял на себя роль «самочинного» городского комитета и направляет эту работу. «Выборгская пятерка» — Гришка Дрязгов, Анемподист Метелкин, Павел Бурмистров, Мишка Цепков, Мишка Кузнецов — разъезжают по районам, выступают на собраниях, инструкции дают, готовят первое заседание Всерайонного Совета. Руководит ими Петр Шевцов…

— Это не тот ли Шевцов, о котором мне Крупская говорила? На собрании в Выборгском выступал? — спросил Алексеев у Скоринко.

— Вот те раз, — удивился Скоринко. — Я ж тебе после собрания о нем рассказывал, а ты слушать не захотел. Башковитый парень, между прочим.

— Ты? Мне? Рассказывал? — запетушился Алексеев. — И я не помню? Быть не может!..

— Ладно, Вася, не гоношись. С тобой такое бывает — улетишь куда-то в небеса, не дозовешься, будто с глухим говоришь. Может, ты и тогда… тово… парил…

— Все равно, — обрезал Алексеев, — Ты к нему присмотрись. Крупская говорит, каша у него в голове мелкобуржуазная, нельзя его к молодежи подпускать. Когда заседание Всерайонного Совета? Повестка известна?

— Вроде, 24 апреля. Вопросов куча, но главные — выборы Президиума Совета, о Программе, Уставе и наименовании союза. О Первомайской демонстрации…

— И ты молчишь?! Это же все архиважно! К заседанию надо готовиться. Кто у нас в состав Совета делегирован? Ты, я, Зернов, Минаев? Ну, Скоринко, ну, Иван… Ты секретарь районного оргбюро или нет? Где бумаги к этому заседанию? Их же надо изучить!..

Скоринко хлопал глазами, злился, но молчал: коль Алексеев ругается, значит, и в самом деле что-то прошляпили…

— Обещался Дрязгов приехать к нам в район и захватить их с собой…

Но никто из «выборгской пятерки» в Нарвско-Петергофский район не приехал, а на первое заседание Всерайонного Совета Алексеев не попал: в тот самый день, когда заседал Всерайонный Совет, в Петрограде открылась VII Всероссийская (Апрельская) конференция РСДРП (б), которой предстояло выработать стратегию партии по всем основным вопросам революции: о войне, об отношении к Временному правительству, о Советах рабочих и солдатских депутатов, по партийному строительству, аграрному и национальному вопросам. Конференцией непосредственно руководил Ленин, выступал по всем важным вопросам повестки дня. Конференция проходила в крайне напряженной обстановке. Контрреволюционеры делали все, чтобы сорвать ее работу или хотя бы помешать ей. Группы хулиганов нападали на делегатов, избивали их.

Весь актив Петроградской организации большевиков был брошен на охрану помещений, где проходила конференция — Женского медицинского института, Высших женских курсов Лохгицкой-Скалон, курсов Лесгафта, — на обеспечение нормальной работы комиссий и секций.

Нашлось дело и Алексееву. Пять дней, с 24 по 29 апреля, пролетели как один. Ничем другим, кроме этого поручения, он не занимался.

30 апреля, едва придя в райком союза, Алексеев стал разыскивать Минаева и Скоринко. Пришел Минаев.

— Ну, как прошел Всерайонный Совет? — спросил Алексеев.

— Просто здорово, — запалился тот сразу. — Народ в основном — что надо. Председатель, Шевцов — башка…

— Значит, Шевцов избран председателем? — отчего-то раздражаясь, спросил Алексеев. — Дальше. Состав Совета?

Минаев открыл папку, стал неспешно листать бумаги.

— Вот… Тридцать девять человек.

— Возраст, образование, партийность подсчитал? — спросил нетерпеливо Алексеев.