Василий Шукшин. Земной праведник

Работа над «Калиной красной» шла трудно. По предложению Госкино, он перешел на «Мосфильм». Но там его встретили с холодком – за независимость, смелость суждений и явную с точки зрения здешних космополитов «русопятость». В I творческом объединении, возглавляемом С. Ф. Бондарчуком, шла сложная подковерная борьба – впрочем, как и везде. Кроме того, техническое оснащение группы зависело от производственников. По смете на постановку «Калины красной» выделили 354 тысячи – по кинематографическим меркам, умеренную сумму. Об экспедиции на Алтай пришлось забыть. А хуже того, группу снабдили старой аппаратурой и укомплектовали первыми попавшимися людьми. За каждого сотрудника, которого Шукшин хотел пригласить на картину с Киностудии имени Горького, ему приходилось сражаться. Только одного оператора А. Заболоцкого взяли в штат – иначе Шукшин просто не стал бы работать: он умел дружить и ценить друзей. И дружба сильно скрасила ему нелегкие рабочие будни – всю съемочную страду, проведенную на Вологодчине, в деревне с чудесным названием Садовая. Согревала душу и прекрасная русская природа – не яркая, светлая, задумчивая северная весна, запечатленная в фильме. Это была Россия, воспетая Александром Яшиным, Федором Абрамовым, Василием Беловым. Пришла и очередь Шукшина вслед за этими художниками слова прикоснуться к сокровенной красоте исконно русской земли. В сущности, тема фильма – возвращение блудного сына: Егор Прокудин прикоснулся к родной земле, и она дала ему силы подняться, выпрямиться во весь рост. Незадолго до съемок фильма, размышляя о творчестве Василия Белова, Шукшин сказал, что легко и просто подчиняется правде беловских героев – в них такая свобода, такая вольность, правда и точность, что нельзя удержаться от невольной улыбки, в которой светится радость узнавания. И добавил, что без любви к тем мужикам, без сострадания, скрытого или явного, без уважения к ним неподдельного так не написать – только они наводят на эту пронзительную правду. То же самое можно сказать и о картине Шукшина. Герои «Калины красной» – в сущности, это одна семья Байкаловых – встают во плоти: очень разные – работящие, терпеливые, совестливые, крикливые – свои. Рядом с ними немыслима ложь и фальшь – и Егор Прокудин очищается от этой лжи и фальши, иначе и быть не может. Потому что «талантливая честная душа, по словам Шукшина, способна врачевать, способна помочь в пору отчаяния и полного безверия, способна вдохнуть силы для жизни и поступков». Сам он стал этой талантливой, честной врачующей душой. Именно потому фильм имел такой исключительный успех.

Не прост был путь этого фильма, стоившего Шукшину столько трудов, к зрителю. Выбрав в герои вора-рецидивиста, Шукшин подставил себя под удар Главной сценарно-редакционной коллегии Госкино. А то, что фильм кончался убийством главного героя, приводило в ужас перестраховщиков всех эшелонов, начиная с «Мосфильма». Первое же студийное обсуждение готового фильма выявило множество противников – хорошо, что Шукшина поддержали тогда главный редактор Л. Н. Нехорошев и директор Н. Т. Сизов. Обсуждение картины были настолько очевидны, что невозможно было ее «забодать». У Шукшина были слезы на глазах – столько он услышал и добрых, и злых слов. Вскоре подоспели и поправки из Госкино – их было до полутора десятка, начисто губивших картину. Шукшин опять оказался в тупике – а ведь была уже у него договоренность с руководителем 1-го объединения Сергеем Бондарчуком о постановке «Степана Разина». Желанная выстраданная работа снова откладывалась и вообще могла не состояться. В декабре, сбежав из больницы, из той самой клиники пропедевтики Первого медицинского института имени И. М. Сеченова, о которой идет речь в документальном рассказе «Кляуза», (что удивительного в этом срыве Шукшина – нервы были натянуты до предела) он взялся за поправки. Все делал по минимуму: подправил эпизод «в малине», подсократил чуть-чуть сцену «бардельеро», подрезал пьяную песню в сцене посиделок у Байкаловых. Конечно, в Госкино эти минимальные поправки вызвали бурю возмущения. И тут случилось нечто невероятное: с самого верха (знать бы еще наверняка – от кого именно?) раздалась команда: картину принять и дать ей первую категорию. Кто были эти доброжелатели, давно уже положившие глаз на Шукшина? Зачем он им понадобился? Об этом – позже. Пока же речь о картине. Через десять дней она была принята, получила высшую оценку и начала свое триумфальное шествие по стране. Так начался 1974 год.

Успех побудил Шукшина вновь поднять вопрос о постановке фильма «Я пришел дать вам волю» – уже на «Мосфильме». Он заручился твердой поддержкой влиятельного С. Ф. Бондарчука, у которого согласился сыграть Лопахина в фильме по роману М. А. Шолохова «Они сражались за Родину». Решение сниматься в этом фильме было принципиальным: у Бондарчука, мастера батальных кинолент, многому можно было научиться.