Художник незадолго до своей смерти рассказывал поэту М. Волошину:
Третий сын, отец художника, тоже Иван (1807–1859), после окончания Красноярского уездного училища, очевидно, по слабости здоровья, пошел по гражданскому ведомству. В 1829 году он определился писцом в канцелярию общего губернского управления, затем занимал ряд других чиновничьих должностей, служил в уездном земском суде, губернской казенной палате, был смотрителем красноярских богоугодных заведений. В ранге коллежского секретаря X класса чинов, с правами личного дворянина, Иван Васильевич получил в 1854 году место винного пристава казенного подвала управления по Сухобузимской дистанции Красноярского округа (ныне с. Сухобузимское), где через пять лет умер.
Художник В. И. Суриков, его сын от второго брака с Прасковьей Федоровной Торгашиной, происходившей из старинного красноярского казачьего рода, после окончания приходских классов (1854–1858 гг.) и учебы в уездном (1858–1861 гг.) училище в Красноярске тоже начинал службу с должности писца в Енисейском губернском правлении. Отец художника был дважды женат. От первой жены, Пелагеи Георгиевны (1814–1843), осталась дочь Елизавета (1837–1884), которая стала женой священника с. Сухой Бузим Капитона Филипповича Доможилова, а их дочь Татьяна позировала художнику для картины «Взятие снежного городка» и изображена сидящей в кошеве. В 1891 году В. И. Суриков написал портрет Т.К. Доможиловой «Девушка в сетке».
Глава 2
Становление личности
Детство и отрочество
Родился Василий Иванович 24 января 1848 года, о чем имеется запись в метрической книге Красноярской Всехсвятской церкви.
Для описания детства и отрочества художника передаем слово самому Василию Ивановичу. Он весь январь 1913 года рассказывал об этом Максимилиану Александровичу Волошину (Карпенко-Волошин), поэту, художнику и художественному критику которому И. Э. Грабарь, редактор серии книг о художниках в издательстве Кнебеля, заказал книгу о В. И. Сурикове.
Волошин в своих первых публикациях в журнале «Аполлон» в 1916 году после смерти художника, подчеркивал, что «во время рассказов Василия Ивановича я тут же делал себе заметки, а вернувшись домой, в тот же вечер восстанавливал весь разговор в наивозможной полноте, стараясь передать не только смысл, но и форму выражения, особенности речи, удержать подлинные слова».