Василий Темный

Очевидно, его способности уже были известны. И на сей раз Лугвений отличился. Он не только разгромил рязанцев, но и взял в плен Родослава Олеговича. Витовт приказал посадить Родослава в темницу и держать до получения огромного выкупа — 3 тысячи рублей. Разорённая татарами Рязань была небогатым княжеством. Родослав получил свободу только три года спустя. Его отец Олег Рязанский умер 5 июля 1402 года. Возможно, его кончину ускорила весть о пленении сына.

Убедившись в полководческих способностях Лугвения, Витовт на следующий, 1403 год дал ему ответственное поручение: захват Вязьмы, одного из уделов Смоленского княжества. Борьба Витовта за Смоленск была главной военной темой этих лет. Лугвений блестяще справился с задачей, взял Вязьму и пленил её правителя князя Ивана Святославича из Смоленского дома. В Вязьме попал в плен и ещё один князь — Александр Михайлович. Происхождение его неизвестно. Лугвений привёл обоих пленников к Витовту (23, 188). Литва ликовала. Но Москва с тревогой следила за тем, как её западная граница неумолимо приближается к столице...

Весной 1404 года Витовт выступил в большой поход на Смоленск. В походе приняли участие Ольгердовичи Корибут, Лугвений и Свидригайло. Осада длилась всю весну, но не принесла успеха. Город был хорошо укреплён, а сидевший в крепости князь Святослав Юрьевич Смоленский решил стоять до последней возможности. Витовт отступил, но вскоре опять вернулся к Смоленску. В то время как смоленский князь уехал в Москву просить помощи у Василия I, смольняне сдали город Витовту...

Полководческое искусство и дипломатическая ловкость Лугвения ясно проявились на новгородско-псковском направлении. В 1407 году новгородцы просили Витовта прислать к ним Лугвения на княжение. Витовт согласился. Для «кормления» Лугвению даны были три города. Очевидно, это были Орешек, Копорье и Корельский городок (28, 53).

Вершиной полководческого успеха Лугвения стала Грюнвальдская битва, в которой он, как полагают, командовал героическим смоленским полком. Именно стойкость смольнян решила колебавшийся исход всего сражения.

Смолкли трубы Грюнвальда. Лугвений вернулся к своим прежним службам в Новгороде. Тут его уже ждали новые подвиги. Москва защищала Новгород от трёх врагов: шведов, Литвы и Ливонского Ордена. Наименее опасным из них были шведы. Ещё со времён Рюрика и Олега — как полагают, этнических шведов по происхождению — шведы хорошо знали Новгород и новгородские земли. Путь из Варяг в Греки в IX—XI веках был стержнем древнерусской государственности.

Однако эпоха варягов ушла в далёкое прошлое. Во времена Василия I шведы уже исчезли из русской жизни. Шведская угроза оставалась реальностью только для Новгорода. Но и туда шведы («свей») являлись лишь время от времени, в облике судоходного или пешего набега. Шведов отделял от Руси Финский залив Балтийского моря. Долгие сухопутные дороги до Карельского перешейка шли через современную южную Финляндию. Там, под шведской властью, жило финское племя тавастов. Они одинаково ненавидели как угнетателей шведов, так и грабителей русских. Таким образом, нападение на новгородские земли было для шведов довольно сложным делом по объективным причинам. И всё же такая опасность существовала...

Для защиты от набегов русских шведы в конце XIII века поставили на Карельском перешейке мощную крепость Выборг. Все попытки русских взять её оканчивались неудачей. Новгородцы, в свою очередь, в начале XIV века выстроили у истока Невы из Ладожского озера каменную крепость Орешек. Нева стала естественной границей новгородских владений со шведами. Однако земли от истоков Невы и далее вдоль западного берега Ладожского озера, населённые карелами, новгородцы присвоили себе, обложив карел данью. Новгородцы выстроили там крепость Карельский городок (современный Приозёрск). Это вызвало понятное недовольство шведов. Дело шло к войне...

Московские князья Пётр и Константин, братья Василия I, прибывавшие в Новгород в качестве наместников, не проявляли особого интереса к идее шведского похода. Это далёкое и сомнительное предприятие в землях бедных тавастов не сулило москвичам большой добычи. Иначе повёл себя литовский «кормленщик» в Новгороде князь Лугвений Ольгердович. Он охотно откликнулся на предложение новгородцев отомстить шведам за нападение на новгородский «пригород» Карельский городок. Этот поход на шведов подробно описан в новгородских и более кратко — в московских летописях.

«Того же лета (1411 года. — Н. Б.) приходиша свиа (шведы. — Н. Б.) войною и взяша Новгородской пригород Корелский. И поидоша за ними новогородцы с князем Семёном (Лугвением. — Н. Б.) Олгордовичем и, пришед в землю свийскую, сёла повоеваша и пожгоша, а свей поимаша, а иных иссекоша, а у города Выбора охапень (нижний ряд крепостных укреплений. — Н. Б.) взяша и пожгоша» (29, 160).