Вата, или Не все так однозначно

Начальник шумно пил чай из стакана в массивном подстаканнике, на котором был изображен герб СССР, причмокивал, макал в чай сухарь, грыз его, читал газету, направив на нее луч из настольной лампы и, казалось, не замечал Нефедова, который сидел напротив в позе провинившегося школьника. Поскольку Иван не впервые находился в подобной мизансцене, он знал, что спешить не надо, и что о нем не забыли.

Наконец Владимир Леонидович отложил газету, снова взял в руки отчет Нефедова, еще раз пробежался по нему глазами и посмотрел на подчиненного.

– Ты, Ваня, конечно, фантастический дурак. На моей памяти это первый случай, когда профессиональный разведчик отпиндохан двумя участковыми, а потом доставлен в вытрезвитель…

Нефедов, как и полагается в таких случаях, молчал, виновато потупив взор, ковыряя пальцем ножку стула, на котором сидел. Ему на секунду показалось, что он – Арамис, которого отчитывает капитан королевских мушкетеров Де Тревиль за то, что он был задержан гвардейцами кардинала. Но сейчас придут Портос и раненый Атос, и выяснится, что все было не так, и они героически сражались против целой армии врагов… Но никто не приходил, да и ситуация была несколько иной. Лишь Де Тревиль продолжал смотреть на него, как на нечто непригодное и жалкое, раздумывая, каким способом казнить неудачливого подопечного.

– Но нет худа без добра…. Судя по всему, твой профессор не наш клиент. Тем более поплавок задергался у Матвеева. Скорее всего, скоро возьмем голубчика. Но пока это все догадки, разработку надо продолжать. А то, что ты попал в эту историю, делу только на пользу. Фингал и письмо из милиции, которое на работу тебе отправили, добавят тебе авторитета в преступной антисоветской среде. Поздравляю, ты доказал, что ты существо низменных стремлений, алкоголик и смутьян.

– Но, Владимир Леонидович…

– Пошел вон с глаз моих, Нефедов. Как бы это не оказалось твоим последним заданием. А на твое место возьмем этого сержанта, как там его?.. Лихой парень, с отличной физической подготовкой. А может, ты в этого Фарбера влюбился и покрываешь его? Тьфу на вас! Ладно, иди… Пока что.

Нефедов вернулся к работе в отделе переводов. Увидев, что его друг пришел на обед с разукрашенным лицом, Фарбер всполошился. Пришлось рассказать ему кастрированную версию произошедшего, в итоге переведя все в шутку. Похохотали над этой ситуацией и погрустили немного тоже, мол, «чувствуешь себя порой в этой стране бесправным говном». Еще крепче дружба завязалась с тех пор между Иваном и профессором. Стали они не только на работе пересекаться, но и свободное время вместе проводить. В какой-то момент даже Нина приревновала. Но Нефедов ее успокоил. Несмотря на то, что мужчины, несомненно, были в кругу особого внимания Фарбера, Иван ему, кажется, в этом плане просто-напросто не нравился.

Каждую субботу Фарбер ездил гулять в Нескучный сад и частенько приглашал Нефедова с собой. Иван заезжал к нему в гости, они пили чай с вареньем, приготовленным мамой Константина Николаевича, спускались с небес «высотки» на землю, садились в троллейбус, который и довозил их до парка культуры. Фарбер порой вел себя как ребенок. В троллейбусе, например, он обожал сидеть у окна, и желательно еще на первом ряду. Иногда он даже пропускал троллейбус просто из-за того, что свободных мест у окошка не наблюдалось: «Ничего, на следующем поедем!» А когда открывались двери, он врывался в салон, как дикий леопард, и занимал лучшее, с его точки зрения, место, а после совал Ивану мелочь, чтобы тот пошел оплатить билеты. На вопрос, почему он не купит себе месячный проездной билет, он всегда махал на друга рукой, мол, любит с детства билеты, вдруг счастливый попадется. И правда, он всегда с любопытством разглядывал билетики, которые Нефедов ему приносил. Как выглядит счастливый билет, спрашивал Иван, на нем три «семерки» или еще что-то? Фарбер всегда хитро улыбался в ответ: «У каждого счастливый билет выглядит по-своему».

Потом они часами гуляли по Нескучному. И говорили обо всем на свете: о любви, поэзии, музыке, смысле жизни и пользе смерти. Ивану никогда доселе еще не было ни с кем так комфортно и так интересно. Казалось, что-то прекрасное происходило с ним. Фарбер приносил Нефедову книги, иногда это был «самиздат». Иван читал их и с нетерпением ждал субботы, чтобы, пройдя весь традиционный ритуал битвы за место в троллейбусе и покупки билетов, обсудить прочитанное.