Вацлав Нижинский. Новатор и любовник

Как мало типичных для Кокто качеств: характерного для современности состояния души и преображения повседневности находим мы в либретто «Синего бога». Понимал ли сам Кокто, когда смотрел балет, что он принадлежит прошлому периоду Русского балета? (Ровно через пять лет в этом же театре будет показан «Парад», результат его сотрудничества с Сати и Пикассо.) И какой ошибкой оказалось заказать Рейнальдо Ану, такому умному и поэтичному композитору, автору песен, воплотивших сам дух парижских бульваров и гостиных, восточную драму, которая в лучшем случае обернулась реминисценцией Массне и Делиба! Постановке Фокина и исполнению основных танцоров мешали псевдоиндийско-сиамские средства выражения. Только Бакст оказался на высоте положения, создав удивительные декорации и массу костюмов, расширивших границы его и без того незаурядной фантазии.

Святилище в расселине между двумя высокими утесами выбрано как место поклонения божеству, возможно, из-за источника, образующего в центре заводь. Крутой утес слева затенен, между ним и опаленной солнцем оранжевой горой, занимающей центр и правую часть сцены, опускается в форме буквы «V» раскаленное лазурное небо, у основания видна далекая островерхая пагода. Из оранжевого камня вырезаны две огромных головы, просматривающиеся среди листвы, а справа от них поднимаются два столба, которые обвивают огромные питоны. Невозможно представить ничего более экзотического, таинственного и ужасного.

Что касается костюмов, по преимуществу белых с различными орнаментами в форме треугольников, ромбов, зигзагов или павлиньих глаз серо-голубого, фиолетового, пурпурного, желтого и зеленого цветов, никогда еще не было такого разнообразного шитья с золотом и жемчугом, таких роскошных переплетающихся тюрбанов, или головокружительно высоких, на которые ушел не один метр уложенного складками газа, или украшенных гирляндами бусин!

Выход жрецов и служителей храма — хроматическая восточная музыка с добавочным звукорядом. Молодой человек (красивый танцор Макс Фроман) собирается стать жрецом. Поверх великолепного костюма*[240] на него надето простое белое одеяние.

Основная часть одеяния — туника с длинными, как юбка, полами и рукавами до локтей. Верхняя часть ее сшита из желтого шелка с воротником, расшитым перламутровыми ракушками, и украшена на груди большой перламутровой брошью в форме павлиньего глаза из серебряной эмали, окруженной белыми бусинами с рубином в центре. Муаровые рукава телесного цвета украшены серебряной тесьмой и расшиты ракушками, полы «юбки» расходились, открывая нечто напоминающее закругленный передник из телесного муара, обшитый серебряной тесьмой и ракушками с полосой пурпурного шелка, идущей вниз по передней стороне с прямоугольной вышивкой ракушками. Надетый поверх этого кафтан заканчивается у талии, у него длинные свисающие нарукавники с разрезами и длинная, до колен, пелерина, свисающая низкой петлей спереди, открывая пурпурную шелковую полоску в том месте, где расходится юбка. Нарукавники — пурпурные из шелкового репса, расшитые стилизованным цветочным орнаментом в раковинах; кафтан завершается пурпурным шелковым поясом с каймой из серебряной тесьмы; рукава заканчиваются искусно сделанными манжетами из зеленоватосерого и розового муара с серебряным шнуром, вышивкой и перламутровой «малиной». Пелерина из желтого шелка обшита по краю серебряным шнуром и каймой из белых бусин и украшена фиолетовой бархатной тесьмой, инкрустированной кольцами из жемчужин, окруженных перламутровой «малиной» на фоне серебряного кружева.