Вацлав Нижинский. Новатор и любовник

В 1920 году Дягилев решил возродить «Весну священную», декорации и костюмы к которой все еще принадлежали ему. Их использовали всего лишь семь раз до войны. Никто не помнил хореографии Нижинского, и Мясин создал новую версию, которой, по мнению Григорьева, «не хватало пафоса, и этим она значительно отличалась от балета Нижинского». Соколова ярко исполнила роль Избранницы, дирижировал Ансерме; теперь музыка казалась не только приемлемой и достойной уважения, но даже стала классической. Вскоре после этого Мясин влюбился в хорошенькую, талантливую английскую балерину из труппы, получившую псевдоним Вера Савина. Все повторилось словно по шаблону, и Дягилев уволил его так же, как семь лет назад уволил Вацлава. Это было равносильно тому, чтобы, наказывая лицо, отрезать себе нос. Россия в это время находилась в изоляции, Фокин жил в Нью-Йорке, Нижинский был безумен, и Дягилев остался без балетмейстера. Он решился на эксперимент, противоречащий всем прежним его экспериментам, а именно — вернуться к традициям: он поставит один из старых классических балетов, против которых восстало возглавляемое им прежде движение. Он решил возродить «Спящую красавицу» Петипа — Чайковского под названием «Спящая принцесса», показать ее в лондонской «Альгамбре» зимой 1921 года и включить в репертуар в надежде превзойти успех музыкальной комедии «Чучин-чоу». К созданию декораций и костюмов был привлечен Бакст. В это же время Дягилев познакомился с молодым русским Борисом Кохно, который впоследствии станет его секретарем и будет создавать либретто последних балетов.

Бронислава после революции руководила балетной школой в Киеве, а в 1921 году бежала с матерью и детьми в Вену. Здесь Элеонора и Броня снова встретились с Вацлавом, но он не узнал их.

Бронислава присоединилась к труппе Дягилева в Лондоне и приступила к постановке нескольких новых танцев для «Спящей принцессы», в том числе «Танец трех Иванов» на музыку коды Большого па-де-де. На три года она станет балетмейстером труппы. Несмотря на все великолепие большого балета Чайковского и участие трех изумительных эмигрировавших балерин: Спесивцевой, Трефиловой и Егоровой, а также Лопуховой, танцевавших по очереди партию Авроры, партнером которых был Петр Владимиров, — постоянные зрители были разочарованы, а остальная публика не заинтересовалась. «Спящая принцесса» не пользовалась успехом, и ее сняли после 105 представлений. Более того, Дягилев потратил на нее так много денег Освальда Столла, что в качестве компенсации ему пришлось оставить Столлу все декорации и костюмы, а это лишило его возможности показать этот балет в Париже или где-либо еще.

Когда Русский балет находился в столь затруднительном положении, неунывающий Дягилев заключил соглашение с казино Монте-Карло, по которому труппе предоставлялась определенная стабильность в последующие годы ее существования. Русские обязались предоставлять танцоров для оперного сезона в Монте-Карло и устраивать свой балетный сезон весной, прежде чем отправиться в Париж. Эти периоды, продолжительностью по несколько месяцев, предоставят им время и возможность репетировать новые балеты.

В 1923 году Ромола сняла квартиру в Париже на авеню де ла Бурдоне, 50, неподалеку от Эйфелевой башни. В порядке эксперимента Вацлава отвезли в театр на балет и в ночной клуб посмотреть казацкие танцы, но признаки появившегося поначалу интереса вскоре угасли, и он снова впал в свое безмолвное летаргическое состояние. Когда Ромола уезжала, заботы по дому принимала на себя ее сестра Тэсса. Элеонора и Бронислава тоже сняли квартиру в Париже.

Дягилев приехал навестить Нижинского. Так он увидел его впервые с тех пор, как они в гневе расстались в Барселоне шесть лет назад. Его встретил пустой взгляд. «Ваца, ты ленишься. Поедем со мной. Ты нужен мне. Ты должен снова танцевать для Русского балета и для меня». Вацлав покачал головой: «Не могу, потому что я сумасшедший».

13 июля 1923 года «Свадебка» Стравинского, которую он начал писать, когда еще не успели просохнуть чернила на «Весне священной», была наконец-то поставлена в «Гайете-Лирик» в Париже. Балетмейстером, вместо Нижинского, как планировалось в прежние дни, стала его сестра.