Вдоль берега Стикса

137:1

И воззвал Он к братьям Своим:

Внемлите же, братья, и простите Меня.

И верните Мне силы Мои сотворять миры

И населять их детьми Моими!

Но безмолвны остались братья Его, равные среди равных.

137:2

И воззвал Он другой раз так:

Внемлите же, братья, и простите Меня.

Не давайте Мне сил сотворять миры,

Но дайте лишь по частице малой от мириадов Ваших миров,

Чтобы мог Я создать из них Свой мир.

Не краше Ваших, а лишь Себе в утешение.

Но безмолвны остались братья Его, равные среди равных.

137:3

И воззвал Он третий раз так:

Внемлите же, братья, и простите Меня.

Не давайте Мне сил сотворять миры,

Но дайте по твари ничтожной от мириадов Ваших миров.

Чтобы любить Ваших детей, как Своих.

Но безмолвны остались братья Его, равные среди равных.

Подброшенная булыга падала очень медленно.

Словно её уронили в чан с маслом. Нет, с патокой.

— Когда-нибудь видел такое?

— Не припомню.

— А сам так можешь сделать?

— Прямо так — не могу. Чисто теоретически, если поднапрячься, могу замедлить всё вокруг. И то, на пару минут, не больше. А чтобы так себя вели, выборочно, только камни, — это вряд ли.

Плечами он пожимал забавно, почти как человек.

— Честно говоря, такое никогда раньше и не приходило в голову. Это наверняка настолько же тяжело, насколько и бессмысленно.

— Да уж. Бессмысленнее только седушка в мужском туалете.

— Что? — Азраил в недоумении поднял веко.

— Не знаю. Само с языка сорвалось. Не спрашивай даже, что это значит.

Алька размахнулся и швырнул еще один камень. Тот полетел вперед, как положено, но движение его на глазах становилось всё медленнее и медленнее. Пока, наконец, булыжник не присоединился к остальной россыпи плавающего в воздухе щебня. Улитка сползет к земле быстрее, чем эти каменюки.

— Если даже ты не можешь… Тогда кто это делает? Сколько у него сил?

— Думаю, тут дело не в силах. Судя по масштабам, это не «кто-то», а «что-то». Как бы объяснить? Постоянная сила. Типа этих ваших, как их там… магнитов. В общем, это не сила воли, а свойство местности.

— Ого. Что ж это за место такое?

— Хм. Трудно сказать.

На этот раз Алька даже не удивился. Оставив озадаченного дьявола разглядывать камни и бормотать что-то под нос, сам он отправился дальше по тропе. Вышел на край горного склона, откуда открывался изумительный вид.

Под горой, с которой они уже почти спустились, раскинулось почти идеально круглое озеро. Совсем немного правый берег нарушал симметрию в том месте, где озеро переходило в неширокую бурную реку. Там, на стыке двух водоёмов, располагался крупный портовый город.

Сам он не был обнесён крепостной стеной, зато укрепления тянулись в обе стороны далеко-далеко вдоль берега, прикрывая от ветра и посторонних взглядов то ли рощу, то ли заповедник. Хотя нет, деревья там располагались слишком уж ровно, упорядоченно, так что за стенами был разбит, без сомнений, рукотворный сад.

Вода, освещенная ярким утренним солнцем, у берегов казалась небесно-голубой. Дальше над гладью озера висел туман, в котором угадывались очертания кораблей, застывших на якорях. Крепость с десятками тонких островерхих башен возвышалась на острове, к которому из города тянулся каменный мост. Красивейший пейзаж, застывший без малейшего движения, без намёка на ветер в листьях или птицу, парящую в облаках.

Алька осторожно, словно под пристальным взглядом злого колдуна, отступил обратно. Вернулся к дьяволу. С тоской посмотрел на узкую горную тропинку. Туда, откуда они только что пришли.

— А если…

— Нет, — не дослушал Азраил. — Обратно в Насмешку я не вернусь. А если это ловушка, если нашелся некто настолько могущественный, что способен менять течения в Стиксе, то тем более в обратную сторону нырять не стоит. Не будем облегчать ему задачу, лучше двигаться пока дальше.

Он указал на маслянистые пятна, обильно забрызгавшие тропу. Похоже на кровь, но не красная, не человеческая.

— Судя по следам, рысь здесь была, вот и потопали за ней. Если проблемы возникнут, то решать будем на ходу, по мере появления.