Вдоль берега Стикса

Да, это была иллюзия. В этом мире лишь вновь прибывшие некоторое время передвигались свободно. Приложив усилия, они могли ненадолго вернуть подвижность небольшим предметам. На одушевлённые тела это не распространялось: их удавалось максимум уронить, но не разбудить. Азраил предположил, что проклятье наложено настолько мощное и гениальное, что в первую очередь сковывает органическую материю и не сильно держится за элементарные камни или металл.

Статуя коренастого мужчины двухметрового роста с маленькими рожками во лбу и огромным двуручным мечом в руках была последней в этом зале. Путь в следующий коридор оказался свободен, но облегчения это не принесло. Потому что и коридор, и зал за ним тоже стояли полны застывшими фигурами.

— Азраил, тут всё то же самое. Ни одной живой души.

— Я же вроде объяснял? Они все живые.

— Ну да, да, помню. Трудности фразеологии. Я в том смысле, что шевелящейся тут души — ни одной. Кроме нас с тобой.

— Логично и закономерно. Думаю, то же самое во всем дворце. До самого тронного зала. И чем дальше — тем плотнее.

— Но я так и не понял, зачем мы туда лезем? Почему нельзя просто развернуться и уйти из города?

— Почему нельзя? Можно. Но недалеко. Проклятье Ледяного озера нас уже коснулось. Мы трогали эти вещи, вдыхали этот воздух — каждое действие сковывает нас все сильнее. Если бы остановились в предгорьях и сразу повернули обратно, возможно… Дит — это идеальная ловушка. Теперь мы не успеем, наверное, даже выйти из города, станем такими же восковыми фигурами.

— Ты уверен? Я как-то не чувствую на себе никакого проклятия.

— Абсолютно точно. Может быть, ты не обратил ещё внимания, но тебе просто сравнить не с чем, «чистых» живых рядом нет. К тому же, ты не умеешь давить на время. А я этому обучен, поэтому прямо всем телом чувствую, как становлюсь медленнее. Движения даются труднее. Ты пока только слова растягиваешь, как пьяный, но скоро почувствуешь всё то же, что и я.

— М-да, окончить дни коллекционными шахматами. Оригинально. Да ещё и в личной коллекции Люцифера. Звучит круто, но не весело.

Алька придержал падающую фигуру желтокожего рубаки с кривой саблей наголо. Азраил шёл вперёд уверенно и ронял величайших героев всех времён, не переживая и не оглядываясь.

— Зачем он вообще собирает эту коллекцию? Судя по преследующей его славе, Люцифер не великий эстет. Для него было бы характерно рвать на куски и разбрасывать вдоль дорог. Или, например, развесить их всех, — Алька обвёл рукой зал, — в клетках по столбам, с содранной начисто кожей.

— Ты уверен, что говоришь о Люцифере, а не о своих больных фантазиях?

— Ну… Так его в книгах всегда описывали, по крайне мере.

— Дряные книги ты читал. И глупая мысль, что он специально тут что-то собирает.

— Ну а как же? Это же его замок?

Азраил развеселился.

— Не торопись делать выводы, дружок. В этом месте вообще все не так, как кажется. И уж точно не так, как рассказывают в книгах люди, никогда здесь не бывавшие.

Он двинулся дальше, безжалостно расталкивая статуи. Когда пропыленная насквозь ковровая дорожка привела к очередному окутанному сумраком коридору, Алька решился на ещё один вопрос. Стараясь придать голосу дурашливости, произнёс:

— Не слишком ли мы оборзели, Азраил?

— В каком смысле?

— Ну вот так заваливаться к нему во дворец, без спросу… Без ядерной бомбы… Даже без бензопилы, в конце концов!

Дьявол расхохотался.

— Надо же, ты сказал смешную шутку! Даже я понял! Не эти твои обычные бу-бу-бу!

Азраил подошёл к двери, распахнутой настежь, и вдруг забарабанил в неё кулаком.

— Эй, Люцифер, Ваше темнейшество, можно нам в гости? — так ты себе это представлял?

Снова гоготнув, он скрылся за дверями в темном зале. Когда Алька нагнал его, Азраил стоял перед толпой окаменевших людей и монстров, битком забивших проход. Это порядком надоело, потому что повторялось уже раз в двадцатый, на каждом этаже.

— Эээй, Князь Тьмы, выходи! Выйди и встань смирно, мы будем резать тебя бензопилой! — продолжал юродствовать дьявол. — Хотя нет, мы передумали! Мы дадим тебе по голове ядерной бомбой, чтоб ты подавился!

— Ну все, хватит, прекрати! Мне правда не по себе!

Азраил скроил недоверчивую рожу.

— Правда? С чего бы это?

— Попытаюсь объяснить. Может быть, для тебя, шайтан костлявый, попасть сюда — как здрасьте, гости. Может, вы с Люцифером старые приятели? Каждый вечер здесь встречаетесь и, я не знаю, пиво пьёте да жареными девственницами закусываете? Но для меня озеро Коцит — это запредельно легендарное и насколько же запредельно страшное место. Меня никогда, даже в шутку, не учили, как ходить в гости к верховному сатане. Ужасу, как ты выражаешься, всех миров по обе стороны Стикса. Короче, мне страшно, Азраил!

Когда Алька закончил, дьявол несколько секунд сохранял непроницаемую серьезность и лишь несколько раз причмокнул.

— Как ты сказал? Жареные девственницы к пиву?

Тут он запрокинул голову и захохотал настолько искренне и оглушительно, что штукатурка посыпалась. Конечно, не на пол, зависла на полдороге, но попытку сделала.