Вдова его величества

И кристалл, напоенный силой Кайдена, разгорелся. В бледном свете его лицо Гевина казалось тоньше, изящней. Женщинам такие лица нравятся.

– А ты, выходит, без греха?

– Кто здесь без греха? – хмыкнул Гевин. – Я люблю удобную жизнь. Тех же лошадей. Или вот своего портного… хорошего портного найти ничуть не легче, чем толкового сапожника. Мне нравится интересное оружие. А еще искусство… ты не представляешь, сколько всего интересного привозят из колоний. У меня неплохая репутация сложилась, да…

Он прикрыл глаза.

– И я подумал, что в целом вариант неплохой. Она не так молода, чтобы в голове осталось место для всякого рода любовной ерунды. Но и не так стара, чтобы не выносить ребенка. Не уродлива, пусть и не совсем в моем вкусе.

Кайден заставил себя вернуть стакан на стол. И руки за спину убрал.

Так оно надежней. Нельзя убивать людей просто так… или не просто так, но всяко повод должен быть более веским, чем обыкновенный разговор.

– Сдержанна. Неплохо воспитана. И в столицу, что характерно, не рвется.

– А это плюс?

– Мне в столице делать нечего. Но матушка огорчится, да… хотя я не собираюсь позволить ей лезть в мою жизнь.

– Ты уже все решил?

– Кому-то надо, – Гевин пожал плечами. – Я многое о тебе слышал. Ты в чем-то похож на моего братца. Не способен усидеть на одном месте. Сегодня здесь, завтра там… контрабандные тропы перекрыл, к огорчению многих достойных людей.

– Сейчас раскаюсь.

– Не стоит. Но во многом благодаря тебе стало спокойней. И за это другие достойные люди тебе благодарны. Но дело не в том. Ты не женишься в ближайшем будущем. Такой уж характер. И деньги тебя не соблазнят. У тебя собственных хватает. Да и… сколько тебе в позапрошлом году предлагали за малую услугу? С четверть миллиона…

– Не такую уж малую.

История была… неприятной. И закончилась кровью, отчасти даже его, Кайдена. Рана в плече, помнится, затягивалась долго, что несказанно злило.

– Да ладно, всего-то нужно было не совать свой излишне длинный нос на чужие корабли… но мы ведь не о том, верно? Мы о Катарине, которая для тебя интерес представляет, но отнюдь не матримониальный, – Гевин покачал бокал, и бренди расползлось по дну его желтоватой лужицей. – Она достаточно ярка, чтобы привлечь твое внимание, но вот удержать… и нас ждет роман.

– Нас?

– Кевин придет в ярость, что мне на пользу. Ничто так не обнажает истинный характер мужчины, как ревность, – он поднял бокал. – Матушка оскорбится. А я пойму… и не только пойму. Я отступлю, чтобы вернуться, когда она тебе надоест. И когда поймет, что свадьбы ждать не стоит, что существа, подобные тебе, для семейной жизни не созданы.

Кайден сцепил пальцы и заставил себя улыбаться. Улыбаться и думать о хорошем.

О том, что в его поместье до сих пор стоят бочки, в которые собирают конское дерьмо, чтобы, залив водой, оставить его бродить. Хорошие бочки. Крепкие. И достаточно большие, чтобы влез этот напыщенный индюк.

– Злишься? Поверь, ты мне будешь благодарен. И она тоже. Я умею утешать несчастных женщин. Возможно, мы даже будем счастливы.

А если не в бочку? Болото ведь рядом… и вряд ли кто найдет, если завести подальше и притопить поглубже.

– Полегче, – со смешком произнес Гевин. – Мы ведь сошлись на том, что выросли.

– Зачем ты мне все это… рассказываешь?

– Чтобы ты знал. Я не собираюсь тебе мешать. И ей тоже.

– А если я захочу жениться?

– Назло мне? – тонкая бровь приподнялась. – Поверь, нет мотива хуже. Да, наследство ты получишь, а с ним и жену, которая вряд ли будет снисходительно смотреть на твои приключения. Особенно на те, которые с другими прелестными дамами. А значит, неизбежны слезы, скандалы, упреки. Ты станешь сбегать из дома. Она – злиться. Кому это надо?

Самое поганое, что и он, и Дуглас были правы. И от этого в душе кипела обида. Неужели он, Кайден, в самом деле настолько предсказуем? Бестолков?

– Она будет жаловаться твоей бабушке, та упрекать тебя, а заодно выговаривать, что следовало бы найти другую жену, посговорчивей. И более родовитую, да…

Он вернул бокал на стол. И сигару погасил. Убрал остатки, смахнул пепел на пол. Потянулся.

– И еще. Я попытаюсь удержать матушку и брата, но, боюсь, в данном случае мои советы могут быть не восприняты. Кевин всегда отличался несдержанностью. Но он мне все-таки брат. И надеюсь, ты вспомнишь об этом, когда решишь от него избавиться.

Камень мигнул, и на долю мгновения воцарилась темнота, такая невероятно хрупкая, какая бывает лишь на границе миров. Прислушайся – и услышишь, как тихо шелестит мертвый песок, а затем к этому звуку, едва уловимому, но все же явному, добавляются иные.

Скрежет когтя по стеклу. Хруст этого самого стекла, которое того и гляди рассыплется, выпуская тварей с той стороны. Скрип конечностей и влажноватое чавканье.

Пахнуло… той стороной. И все вдруг оборвалось.

– Конечно, – Кайден закрыл глаза, пряча тьму, что готова была выплеснуться то ли затем, чтобы защитить, то ли для того, чтобы сожрать. – Я буду помнить…

Почудилось, что ноги коснулось что-то твердое. Панцирь? Хвост? Или…