Вдова Хана

Какой же он адски красивый, когда его лицо искажает гримаса наслаждения. Видеть, как дернулся, как запрокинул голову назад, как напряглись мышцы на его шее и груди. Рот приоткрыт в мучительном вопле удовольствия, и я сжимаю

Хана руками и ногами, ощущая, как пульсирует внутри его плоть, как из нее выливается семя. Наклонил меня к себе и с выдохом впился в мой рот, отдавая мне свои стоны, свои последние судороги. И меня трясет от понимания, насколько сильно я люблю его, насколько готова ради него на что угодно… даже на самую ужасную и лютую смерть.

— Ударь меня, — очень тихо, едва шевеля губами.

Трясет головой, сдавливая мое лицо пятерней, поглаживая скулу большим пальцем.

— Надо…ударь…

Стиснул зубы и прижался лбом к моему лбу. Слышу тихий рык адской злобы и отчаяния. А потом набросился снова на мой рот. От неожиданности вздрогнула, чувствуя, как жадно он пьет мое дыхание, так жадно, что мне нечем дышать. Не могу вздохнуть. И лишь спустя несколько мгновений начинаю понимать, что его мощная ладонь давит мое горло.

— Эй, ты, Албаста. Забери свою пользованую суку, иначе я ей хребет сломаю.

Смотрю в его глаза, они полны черной тоски, они сочатся мучительной, мрачной нежностью. У меня все расплывается, и я начинаю падать куда-то в темноту. Лицо Хана искажается, покрывается рябью.

И последнее, что я слышу, это его шепот у моего уха.

— Прости…



Глава 12

Я хотела бы стать рассветом,

Чтобы тронуть твой след лучами

Я хотела бы стать закатом,

Растворяясь в тебе ночами

Я хотела бы стать твоей тенью,

Чтоб ни разу с тобой не расстаться

Я хотела бы быть твоим ветром,

Чтоб дыханьем к тебе прикасаться

Я хотела бы стать пожаром,

Поджигая кровь твою в венах

Я бы стала любви океаном,

Заставляя забыть о проблемах

Я хотела бы стать дождями

По тебе безумно скучая

По стеклу заскользить слезами

Километры к тебе сокращая

Я хотела бы жить твоим взглядом

Видеть в нем лишь себя одну

Я хотела бы просто быть рядом

Я хотела бы…но… не могу…

© Ульяна Соболева.

Меня приводят в чувство шлепки по щекам и резкий запах нашатыря.

— Очнулась.

— Все. Свободен.

У меня шумит в голове, звенит в ушах. Саднит шею, и я невольно трогаю ее пальцами. Сквозь утихающую рябь проступает лицо Албасты. Отчетливо, ярко. Особенно ее красные губы. Она внимательно меня рассматривает, склоняя голову то к одному, то к другому плечу. И мне это не нравится, меня это выводит из равновесия. Ее взгляд, в котором полыхают искры злорадного любопытства.

— Твой…, — сорвался голос, — твой ублюдошный раб чуть не убил меня.

Албаста усмехнулась уголком рта, потом наклонилась и что-то подцепила пальцами, медленно поднимая указательным и большим, и по мере того, как я разобрала, что именно у нее в руках, вся кровь отхлынула от лица куда-то вниз, заставляя ноги онеметь, а сердце застыть от панического испуга. У нее в руках мой парик. И я невольно трогаю свои волосы. Они вытрепались из-под сеточки и струятся по моей спине всклокоченными космами. Дышать становится невыносимо тяжело. А Албаста улыбается. Она полна триумфа. Она счастлива. Ее глаза сияют.

— Твой ублюдошный муж, ты хотела сказать. Никудышная из тебя актриса… как, впрочем, никудышная жена и мать.

Я дернулась, но тут же ощутила, что мою ногу обвивает тяжелый браслет. Я прикована к стене, и эта комната и не комната вовсе, а темница. Как же быстро меня разоблачили, как же быстро все вышло из-под контроля. Но как? Почемуууу?

Албаста пренебрежительно швырнула мой парик в сторону.

— Я узнала тебя давно.

Обернулась ко мне с мерзким оскалом.

— Думаешь, что смогла меня провести? Думаешь, что я не запомнила твою смазливую физиономию? Считала меня идиоткой?

Прошипела мне в лицо и сдавила своими ледяными пальцами мой подбородок. Я хотела отшвырнуть ее руку, но она пнула меня в грудь с такой силой, что я отлетела к изголовью кровати.

— Я сделала тебе бесценный подарок, Русская. Ты получила член своего мужа за просто так. Ну как? Насладилась? Хорош? Скучала по нему?

Тяжело дыша, я смотрела на женщину. Нет, я не знала, что мне теперь делать. Не знала, что теперь с моими людьми, не знала, что знает она и кто меня выдал.

— У меня для тебя большой сюрприз.

Она вытянула руку с пультом от телевизора, и экран замерцал, показывая комнату, освещенную яркими прожекторами, и трех мужчин, подвешенных вниз головой. Их тела в страшном состоянии. Точнее, не тела, то, что было раньше телами… Камера намеренно выхватывала самые жуткие подробности издевательств, и я уже знала кто это — это мои люди. Те, кто следили за домом Албасты.