Вечер в Византии

– Кроме того, я полагаю, ты достаточно умна, чтобы экспериментировать с чем-то более опасным. Вот, собственно, и все. А теперь давай наложим мораторий на упоминание о мамуле, согласна?

– Знаешь, о чем я думала за ужином, глядя на тебя? – неожиданно спросила Энн. – Я думала, какой ты у меня красивый. Густые волосы, ни капли жира и избороздившие лицо следы прожитых лет. Совсем как удалившийся на покой гладиатор, правда, слишком чувствительный, потому что старые раны все ноют.

Крейг рассмеялся.

– Но это благородные морщины, – поспешно заверила она. – Словно весь твой жизненный опыт отражен на лице. Ты самый привлекательный из всех мужчин, которых я здесь встречала…

– Да ты здесь и дня не пробыла, – отмахнулся он, хотя в душе был доволен. Совершенно по-дурацки доволен.

«Погоди, – предостерег он себя, – неизвестно, что будет дня через два!»

– И не только я, – продолжала Энн. – Все женщины в ресторане многозначительно на тебя поглядывали: эта коротышка мисс Сорель, потрясающая француженка-актриса, даже Соня Мерфи! Даже Гейл Маккиннон!

– Должен признаться, я ничего такого не заметил.

Он не рисовался. И до ужина, и после голова была забита совершенно другими проблемами.

– В этом самое главное! – горячо воскликнула Энн. – Ты этого не замечаешь. Я так люблю входить с тобой в комнату, когда все женщины обожающе пялятся на тебя, а ты их будто не замечаешь! Должна признаться… – Она с наслаждением развалилась в мягком кресле. – Никогда не думала, что повзрослею настолько, чтобы разговаривать с тобой в подобном тоне. Ты рад, что я приехала?

Вместо ответа он подошел к ней, наклонился и поцеловал в макушку.

Энн улыбнулась, вдруг став похожей на хорошенького мальчишку.

– В один прекрасный день из тебя получится чудесный отец для одной девушки.

Зазвонил телефон. Крейг глянул на часы. Почти полночь. Он не пошевелился. Снова звонок.

– Не хочешь отвечать? – осведомилась Энн.

– Вряд ли я стану счастливее, если отвечу, – буркнул он, но все же взял трубку. Звонил портье. Он хотел знать, не у него ли в номере мисс Крейг. Ей звонят из Соединенных Штатов.

– Это тебя, Энн. Из Штатов.

Лицо Энн мгновенно погасло.

– Хочешь говорить здесь или в спальне?

Энн, поколебавшись, встала и осторожно поставила стакан на столик у кресла.

– В спальне, пожалуй.

– Переключите на другой телефон, пожалуйста, – попросил Крейг портье.

Энн вошла в спальню и закрыла за собой дверь. Минуту спустя послышались звонок и ее невнятный голос.

Захватив с собой стакан, Крейг вышел на балкон, чтобы ненароком не подслушать, о чем говорит Энн. На набережной было еще полно людей и машин, но холод прогнал завсегдатаев с террасы. Море катило длинные валы, тяжело разбивающиеся о берег; белая пена призрачно светилась в отраженных огнях города.

«Давным-давно Софокл слышал такое на Эгейском море, – подумал Крейг. – И на память ему пришли тяжкие превратности судьбы, властители страданий человеческих».

О каких превратностях судьбы вспомнил бы Софокл сегодня, слушая шум прибоя в Каннах? Кто радуется, кто страдает? Интересно, Софокл – это настоящее имя или он тоже пользовался nom de plume? «Эдип в Колоне» Малкольма Харта, ныне почившего.

Читала ли Пенелопа сегодняшнюю «Трибюн»? Что почувствовала, если вообще способна чувствовать, когда наткнулась на имя Эдварда Бреннера, еще одного умершего писателя?

Уловив стук двери, Крейг вернулся в гостиную. Лицо Энн было по-прежнему мрачным. Она молча подняла стакан и одним глотком осушила.

«Видимо, – заключил он, – не я один в нашей семейке много пью».

– Что-то серьезное? – выдавил он.

– Не совсем, – отнекивалась она, хотя выражение ее физиономии противоречило словам. – Просто парень из моего колледжа.

Она налила себе виски, почти не разбавляя содовой, как заметил Крейг.

– О Господи, ну почему они от меня не отцепятся!

– Не хочешь объяснить подробнее?

– Он воображает, что влюблен в меня. Хочет жениться. – Она со злостью плюхнулась на стул, все еще сжимая ладонями стакан, и вытянула длинные загорелые ноги. – Приготовься принимать гостей. Он заявил, что летит сюда. В наши дни авиабилеты так безобразно дешевы, что просто кошмар. Каждый, кому взбредет в голову, может тебя преследовать. Я просила позволить мне приехать еще и поэтому. Хотела слинять от него. Надеюсь, ты не возражаешь?

– Причина как причина, не хуже остальных, – равнодушно бросил он.

– Мне казалось, я тоже его люблю, – продолжала Энн. – Целый жаркий месяц. Накал страстей и все такое. Мне нравилось с ним спать, возможно, нравится и сейчас. Но замуж… Господи помилуй!

– Я сознаю, что безнадежно отстал от жизни, – возразил Крейг, – но что такого ужасного в желании парня жениться на любимой девушке?

– Все! Вот Гейл Маккиннон не рванула под венец с зеленым недоучкой спортсменом! И не собирается сидеть дома и разогревать в печи полуфабрикаты, дожидаясь, пока дорогой муженек прибудет из офиса пятичасовой электричкой!

– Верно, – признал Крейг.

– Прежде всего я должна стать самостоятельной, – объявила Энн. – Как она. А если потом пожелаю выйти замуж, то выйду за человека, который примет мои условия.