Вечеринка с продолжением

Полковник Измайлов вызвал Балкова и Юрьева днем, когда Эльза дремала в мансарде. Сыщики были собраны, напряжены и немного нервны, как всегда в начале расследования, поэтому беспрестанно курили. Эльзе наверняка понравились бы оба парня. Только неизвестно, какие чувства всколыхнулись бы в ее едва успокоившейся после штормовых волнений душе, вздумай лейтенанты считать, сколько денег, драгоценностей, произведений искусства прошло через их не физическим трудом добывающие хлеб насущный руки. Искушение оставить себе в качестве сувенира какую-нибудь безделушку стоимостью в коттедж преодолевалось ребятами без лишних самоистязаний: со всех этих прелестных вещиц чья-то кровь отмывалась чьими-то слезами. Есть на свете люди, умеющие мстить подонкам за пролитие не только собственных, но и чужих слез и крови.

К концу совещания у полковника дело представлялось интересным для любителя детективов, в которых авторами милосердно опускаются муторные детали поисков, и очень скучным для профессионалов, ибо сплошь из этих самых деталей состояло. Уже выяснили адрес Галины Савельевой, уже присвистнули, когда оказалось, что зарезанные студенты были ночью в доме, во дворе которого убили коммерсанта. Особняком стояло удушение девушки в ЦУМе. Личность ее все еще устанавливали, а время шло.

Сергей Балков «отстрелялся» быстро: последний день жизни коммерческого директора был самым обыкновенным. Балков опросил массу людей, но ничего особенного не выяснил. Надежды на то, что пока не взошедший ясным солнышком над горизонтом расследования руководитель фирмы добавит красок в блеклый портрет погибшего, были наивны.

У Бориса Юрьева результаты получились еще скромнее. Обоих опознанных на снимке ребят не было в городе. А жертвы — парень и девушка, приехали учиться из разных сельских районов, их связи в пору летних каникул грозили остаться секретом до осени. Борис никак не мог привыкнуть к равнодушию людей друг к другу. Мальчики, более года вскладчину снимавшие кров, так и не сдружились. «Не интересовался, не спрашивал, не лез в его дела», — вот, в сущности, и все, что твердил сосед убитого.

— А ну-ка хватит юлить, — взорвался наконец Юрьев. — Он при тебе собирался в гости? При тебе. Молча? Не поверю, лучше не ври.

— Молча, почти молча, — уперся свидетель злосчастных сборов. — Похвастался, что своими глазами увидит хату Савельевой, у которой денег куры не клюют. И размечтался познакомиться с «племянником того самого Малеева».

Измайлову Борис вынужден был доложить:

— Понимаю, что не осчастливил вас, Виктор Николаевич, но ничего, кроме я, от юнца не добился.

— Как звать-величать племянничка? — вскинулся вдруг Сергей Балков.

— Игорь, — удивился порывистости Сергея Юрьев.

Балков с каким-то суеверным ужасом уставился на Измайлова. Полковник понял:

— Не томи, Сережа, кем он у тебя числится?

— Директором, — выдавил из себя присмиревший вмиг Балков.

— Труба дело, — не стал осторожничать Борис. — Если убийство деревенских студентов — продолжение «городской заказнухи», мы напрасно напрягаемся.

— Оно может быть еще и следствием, — пресек пораженческие высказывания Измайлов.

— Сергей, а ведь нам с тобой командировки семафором светят, — предрек Юрьев.

Телефон резко взвизгнул, и трое сыщиков уставились на него, как на средоточие прошлых, нынешних и грядущих бед. Полковник снял трубку и положил ее назад недрогнувшей рукой. Вот голос его чуть подвел:

— Еще один мальчик, в кабинке на пляже. Друзья опознали. Сказали, ушел с каким-то мужиком, даже не успев раздеться, и долго не возвращался. Избит. Ножевое ранение, но жив, в реанимации. Тоже был в гостях у какой-то сокурсницы накануне…

— Виктор Николаевич, — поднялся Борис.

— Поезжайте оба, — перебил Измайлов. — А к Савельевой я наведаюсь сам. Там весь райотдел на ногах из-за коммерсанта, помогут, если надо. Сколько, говоришь, студентов гудело?

— Много, — глухо бросил Борис.

— Тогда бегом марш, парни.

Отправляясь к Савельевой, полковник Измайлов прихватил с собой вымотанного участкового.

— Докладывай обстановку, Александр, — сочувственно сказал он.

Участковый поднимался на третий этаж пять раз. Девушки не застал ни поздно вечером, ни рано утром. Да, шумели всю ночь убийства. Да, собака во все его посещения вот так же заходилась то в визге, то в рыке. Впрочем, нет, вчера часа в два было тихо. А в пять псина опять подавала голос откуда-то издали. Так ведь она не заводная, может и заснуть. Вообще, хозяев, расположенных издеваться над животными, оставляя их в одиночестве сутками, Александр бы наказывал… Приказ ломать дверь изумил участкового до классического отвисания челюсти. Ей не суждено было вернуться на место сразу: похожего разгрома ни в одном боевике не показывали.

Полковник же только поморщился, как случается с непосредственными людьми в моменты злости на себя. Перешагивая через опрокинутые стулья, тряпки, осколки, он двинулся к фотографии в рамке на стене. И выругался так, как видавшим виды милиционерам еще не доводилось слышать. Беспечно улыбающаяся красотка, которую все приняли за артистку, была девушкой, убитой накануне в ЦУМе.