Вечерняя звезда

Вооружившись толстенными каталогами, к сожалению, без иллюстраций, мы методично обследовали хранилище, но было совершенно непонятно, где искать: медальон могли положить к ювелирным украшениям, к стихийным артефактам (разбойница вспомнила, что Герда говорила о магии огня) или занести в раздел «Творения знаменитых магов». И даже в «Разное». Как он обозначен, мы также не знали.

Через два дня поисков Ноальд позвал меня к королю.

В глазах Виктора появилась обречённость. Боль уступила ей немножко места.

– Ваше величество…

– Мы же были на «ты».

– Я была на «ты» с другим человеком.

– Давай ты и со мной будешь на «ты». У меня больше нет друзей.

– Ошибаетесь. Ноальд – ваш преданный друг.

– Наверное. Но с ним-то мы точно всегда будем на «вы». Пожалуйста, подойди ко мне.

Я села на край кровати и взяла его за руку.

– Не могу этого выносить. Он поворачивается в сердце.

– Потерпи ещё чуть-чуть.

– Я написал завещание. После моей смерти ты будешь править Ордэсом.

– Да господь с тобой! Я не сумею. Какая я королева?

– У тебя будет Ноальд.

– Мы с тобой – не родственники.

– Уже родственники. – Он кинул мне свиток. – Мы законные супруги.

– Виктор, ты с ума сошёл?

– Нет. Я никому не доверяю, кроме тебя.

– Послушай, ты не умрёшь. Я тебя спасу, обещаю. Снежной королевы нет, даже драться не с кем. И ты порвёшь эту дурацкую бумагу, – я ткнула в свиток, – найдёшь себе принцессу, избалованную папину дочку в кудряшках, женишься по-настоящему, заведёшь кучу детей, и они перегрызутся за твое королевство, как и положено в приличной королевской семье.

– У меня на это мало надежды.

– Между «мало» и «нет» – большая разница. К тому же у меня на это много надежды. Я помню, ты не любишь женщин, мы невкусные. Но, поверь, мы очень настойчивые.

Прошло ещё три дня. Казалось, мир состоит из бесконечных полок с коробками, шкатулками, книгами и свитками на непонятных языках, с засушенными животными, чьими-то пальцами и глазами в банках, а также развалов странных предметов, названий и предназначений которых мы не знали. С рядами сапог, целыми прилавками шляп и перчаток, вешалками поеденных молью шуб и шалей. Просто мега-секонд-хенд! И из прислонённых к полкам лесенок.

Я подстёгивала себя мыслью: «Если четырнадцатилетняя девочка смогла победить могущественную колдунью, то я смогу победить осколок её чёртова зеркала. Должна». Мы были с головы до ног покрыты пылью веков в самом прямом смысле этих слов. К нам присоединились два других разбойника, а также баронесса Шонт и племянник Ноальда. Мы ели и спали в хранилище. И не мылись. А зачем?

– Госпожа… Точно не знаю, но… Похоже…

Мы сбежались на голос Орлика, будто он нашёл чудо, дающее нам вечную жизнь, неземную любовь и неиссякаемое богатство. Медальон был именно таким, как его изобразила разбойница: крупно огранённый прозрачный красный камень, окружённый золотыми стрелами молний. Мы прыгали и кричали от радости, когда вошёл Ноальд.

– Пожалуйста, быстрее! Его величество умирает.

Рубаха короля и одеяло были в крови, которая выплёскивалась изо рта с мучительным кашлем.

– Ноальд, дайте нож, – попросила я.

– Нет, – прохрипел Виктор. – Я не буду пить кровь.

– Если не выпьешь, точно умрёшь. А кровь ты будешь пить. И не только мою. Ещё жены, слуг, на старости лет – детей. Так что привыкай.

Он пытался отстраниться. Но его охватил особенно жестокий приступ, кровь хлынула фонтаном, он начал задыхаться, и на одеяле блеснул маленький серебристый осколок. Ноальд потянулся к нему.

– Не трогайте! – крикнула я, надрезая себе руку. Моя кровь смешалась с королевской. Во второй раз. Похоже, мы действительно родственники.

– Это не убьёт его? – спросил Ноальд.

– Нет, только так я заживлю внутренние разрывы.

Виктор лежал без сознания.

Я залепила свою рану лепестком. Мне уже можно давать значок почетного донора и скидку на госуслуги.

– Симона, осколок двигается!

Он действительно потихоньку полз к краю кровати, набрав скорость после того, как вылез из лужи крови. Видимо, примесь моей его угнетала.

– Не торопись, голубчик.

Я поднесла к нему медальон. Осколок остановился.

– Ноальд, откройте шторы, нужно больше света.

Луч солнца вошёл в кристалл (тот вспыхнул, будто наполнился пламенем) и, преломившись в его сияющих гранях, ринулся к осколку, который растаял без следа.

Я повалилась на кровать, кажется на ноги Виктора.

Проснулась поздно ночью в своей постели. Я мечтала о ней три дня! Встала, накинула халат и поспешила проведать короля.

Дворецкий спал в кресле. Пришлось разбудить.

– Как он?

– Дыхание ровное. Лекарь осмотрел его пару часов назад, сказал, положительные изменения очевидны.

– А разбойники где? И баронесса?

– Разбойники спят, уснули в библиотеке. Мы перетащили их в гостевую комнату. А баронесса ушла к себе: всё ворчала, она-де чересчур стара для таких приключений.

– Ну ладно, зовите меня, когда король очнётся.

Король очнулся утром.

– Ты и вправду настойчива.

Он выглядел гораздо лучше.

– А что я говорила? Как ты себя чувствуешь?

– Честно? Ужасно. Но первый раз за двадцать лет мне хочется кого-то обнять.

– Ты меня пугаешь! Свидетельство о браке порвал?

– Нет ещё.

– Рви. Сейчас рви.