Вечность

— Это не ново. Он всегда такой. Спрашивай у него сам.

— Он не отвечает!

— Значит, это тебя не касается, ты же не думаешь, что он обязан тебе рассказывать все или отчитываться перед тобой? Кто ты такой? — невозмутимо спросил Рич.

Вот именно таким я его и не любила, холодным, излишне уверенным в себе, остальных же считающим людьми второго сорта. В последнее время он стал казаться мне другим, но нет. Вот его настоящее лицо.

Зеленоглазый словно понял мои мысли и поймал мой взгляд. Уж не знаю, что он прочитал на моем лице, но он тут же криво усмехнулся и вышел из библиотеки.

— Крис, ты действительно так хочешь это знать? — спросила я, набрасывая пальто.

— Да.

— Я надеюсь, ты не принял слова Рича всерьез?

— М-м…

— Эй!

— Пойдем уже, Алекс. Я сегодня здорово устал.

Вся радость, что была в Крисе еще несколько часов назад, исчезла, испарилась под натиском сомнений и банальных слов. Как и всегда, я молчала. А что тут скажешь?

Вцепившись в друга, я шла по улице, размышляя над тем, что же действительно скрывает Эйдан и как иногда могут ранить эти тайны. Может быть, ничего криминального и нет, но недоверие, намеки, уловки, уход от разговора приносят куда больший вред.

— Я выполнил свою часть пари, — вдруг сказал Крис.

— Что?

— Я про объятья.

Я не сразу сообразила, о чем он. А потом…

— Правда, что ли?

— Угу, — однако, в голосе Криса не слышалось какого бы то ни было воодушевления.

— И? Ну, не томи! — я так разволновалась, что толкнула спешащую куда-то старушку и заслужила укоризненный взгляд.

Крис остановился и подставил лицо падающему снегу. Толпа людей плавно обтекала нас, подобно реке.

— Я лишний раз подтвердил свои чувства. Мне нравится… прикасаться к нему, — Крис посмотрел на меня, ожидая моей реакции.

— Это же здорово?

— Не знаю. Эйдан… он отстранился и ничего не сказал.

— Не может быть…

Крис грустно улыбнулся.

— Зачем он тогда к тебе приходит? Что ему нужно вообще?

— Не знаю, — повторил мой гид. Его волосы, полностью запорошенные снегом, казались бледно золотистыми в свете уличных фонарей.

Мы молча пошли домой, так и не взяв в тот вечер такси. Крис ушел к себе, проигнорировав мое предложение переночевать вместе, как всегда. Я не возражала. Всем нужно время на мысли, которые частенько не дают нам покоя.

* * *

Утром я растолкала сонного Криса и заявила ему, что наше расписание меняется.

Мой друг мало, что понял из моей болтовни, особенно в такую рань, но за что я его любила — спорить не стал и молча оделся.

Все это время, как ни странно, я думала об Анне. Мысли, то и дело, возвращались к тому странному дому. Я знала, что идея так себе, но это могло все же отвлечь моего друга от сердечных переживаний.

Я потащила Криса за собой, причем, спешила так, будто через несколько минут этот самый дом снесут вместе с его обитателями.

Мы прибежали, слегка запыхавшиеся к Анне и вошли в помещение. Я надеялась застать здесь хоть кого-то, все же, мы пришли рано утром, а не, как обычно, вечером. Так и вышло! В коридоре мы увидели женщину средних лет в стандартном медицинском халате и белоснежном колпаке. Она стояла у небольшой тележки, напичканной каким-то моющими средствами и щетками.

— Доброе утро!

Женщина ойкнула от неожиданности, но, приглядевшись, улыбнулась нам, как старым знакомым.

— Вы сегодня рановато.

— Вы нас знаете? — спросил Крис.

— Конечно! — подтвердила она, снимая перчатки. — Вы единственные, кто сюда приходит.

— Но мы вас никогда здесь не видели.

— Такая уж у меня работа, — спокойно сказала женщина, пристально нас осматривая, — как я понимаю, сегодня вы хотели увидеть именно меня?

— Так и есть, — выпалила я, не совсем понимая, с чего же начать разговор.

— Что ж, пойдемте, у меня здесь есть своя комнатка, личный уголок, так сказать.

Женщина провела нас в тесную каморку, в которой едва помещался стол и одинокий стул. Тут же стояли нераспакованные ящики с моющими средствами и швабра.

— Я вас слушаю.

Никогда не любила тесные пространства, разом стало душно, и запах химии противно раздражал нос. Не специально же она нас сюда привела?

— Я бы хотела узнать подробности о…

— Пациентах?

— Ну, да… — трудно было подобрать правильное слово для этих людей.

Женщина цепко осматривала меня, от чего мне было очень не по себе. Теперь она производила совершенно иное впечатление.

— Я думаю, вы уже все знаете. Эти пациенты не хотят жить, одни устали, другие изведали все, что можно и больше не видели смысла в дальнейшем существовании, но, так как в Вечности умереть нельзя, то и…

— Я все это знаю, но мне кажется, что это полная чушь.

Крис закашлялся, а женщина только вопросительно подняла бровь.

— В Вечности все подчинено нашему собственному выбору, дорогуша. Мы живет так, как хотим. Здесь больше нет рамок и ограничений.

— Возможно, — сама не знаю, что на меня нашло, но хотелось спорить до хрипоты, эта история казалась мне странной и ужасно неправильной, а, может, я просто надумала себе лишнее, — но, как тогда быть с этими вашими пациентами? Как они здесь оказались? Почему они в этом самом доме, а не лежат себе спокойненько в своих квартирах и домах? Кто приносит их? Как вы узнаете о них?