Вечность и Тлен

Моя рука легла на шершавую поверхность, я чувствовала под ладонью тепло старого дерева – яркое солнце нагрело его с другой стороны.

Когда по линиям прошла волна света, я выдохнула – печать была исполнена верно.

– Ты говорила про брата, – напомнил Люций, когда я обернулась, не позволяя увильнуть от тяжёлого для меня разговора.

– Верно, – кивнула. Этот день в очередной раз напомнил, что жизнь даэва может оборваться в любой момент. Может, из-за тревоги в своём сердце я была так болтлива?

Хотя это ведь Моран, ему я могла рассказать всё.

– Жизнь Фредерика тоже была непростой, но, несмотря на это, он поддерживал меня и обучал. И это помогло мне прийти в себя, – произнесла в итоге, вспоминая, как однажды услышала хлёсткий звук пощёчины. После увидела Фредерика с раскрасневшимся пятном на лице, когда ему было около двенадцати лет, и удаляющуюся спину главы ордена Сорель. – Поэтому, когда я смотрю на ваше противостояние… Хотя это скорее противостояние светлых и теневых. Мне это совершенно не нравится, но я не могу заставить всех поступать так, как хочу сама. Это эгоистично, и мир не вертится вокруг меня, – призналась в том, о чём размышляла уже довольно давно.

Я отошла к столу, на котором совсем недавно сидел Моран. И в ожидании посмотрела на печать на двери. В глубине души я надеялась, что сработает, и вскоре Фредерик распахнёт дверь, перешагнёт порог и окажется в безопасности.

Мы сидели в полной тишине достаточно долго, когда Люций первый заговорил:

– Я всё думаю о совместных печатях. – Мы находились преступно близко – наши бедра соприкасались.

– Да. Я тоже.

– Я считаю, тут более эмоциональный аспект, – вдруг протянул Моран, глянув в потолок, потом повернулся ко мне, спрашивая: – Кстати, как думаешь, почему браки между светлыми и теневыми запрещены?

– Что? – Невинный вопрос будто выбил почву из-под ног. Я повернула голову, и взгляд отчего-то словно прилип к линии мужской шеи.

– Почему запрещены союзы, Сара? – Люций вновь улыбался. – Тебе не кажется, что это странно?

– Если запрещены, значит, на это есть причины, – холодно заметила я, стараясь, чтобы мои слова звучали как можно более разумно.

– Хм. Ну совместные печати тоже запрещены. Но вот мы с тобой пытались её создать, – лукаво продолжил теневой.

– Это другое. – Я нахмурилась. Символы печати на мгновение сверкнули чуть ярче, это заставило моё сердце едва ли не подпрыгнуть к горлу, прежде чем я осознала, что знак среагировал на моё удивление. Обычно с печатями такое случалось редко, лишь когда владелец был сильно взволнован. Но с каких вообще пор я бываю сильно взволнована?

Взор Люция на мгновение скользнул к линиям и сразу же вернулся ко мне. Уголки его губ скользнули ещё выше.

– По мне, то же самое. Может, и с этим будет так же? Есть причины. Есть лазейки. Есть исключения… А может, это и вовсе лишь манипуляция?

Виски пульсировали. Отчего-то я ощущала жар, даже слова давались тяжело.

– Даже если манипуляция. В нынешнее время это не имеет значения. Все придерживаются правил, и никто не примет… – немного придя в себя, проговорила я, вновь сосредоточив взор на знаке.

Мы находились вдвоём в покинутом кем-то доме, в атмосфере заброшенности, но и в то же время трепетной искренности. Рассеянный свет проникал внутрь сквозь провалы окон. Казалось, что время в этом месте замедлилось.

– Ну, мои бы родители, например, приняли. Конечно, для них это стало бы поводом для переживаний. Но когда они всё бы поняли, то не стали препятствовать. – Люций, видимо, решил меня добить. – Кстати, помнишь нашу встречу в детстве?

– Да.

– До того дня все, с кем мне приходилось спорить, обычно были моими ровесниками. Или немногим старше. И зачастую все решалось во время спаррингов. От этого я опешил, когда столкнулся с теми подростками. – Взгляд Люция был затуманен, будто он и правда видел прошлое. – Я даже забыл, что пусть и ниже их и младше, но наверняка сильнее. Их напор от неожиданности заставил засомневаться в себе. И вдруг будто из ниоткуда появилась ты. Человеческая девочка, как я считал на тот момент, ещё щуплее меня, и дала им отпор. Сара, даже не представляешь, как я поразился твоей храбрости. Даже сразу не понял насколько – только через несколько дней осознал.

– Не такой уж я была и храброй, – прошептала в ответ, растирая собственную ладонь. – Похоже, пора стереть печать… Если бы у Фредерка имелась возможность, он бы давно создал символ и уже был бы здесь.

– Сара, я ведь тоже понравился тебе тогда? – внезапно прямо спросил Люций.

А из моей головы вылетели все мысли. Через секунду я будто бы даже не могла вспомнить, о чём он спросил. Механически приблизившись к двери, стала стирать знаки. В помещении стояла звенящая тишина.

– Чем вы занимаетесь? – Дверь распахнулась, рука замерла в воздухе – на деревянной поверхности оставалась всего пара линий.

– Айвен… – произнесла я, глядя в светло-зелёные глаза девушки. – Проверяли одну печать.

– Вас не было слишком долго. – взор Ларак укоризненно скользнул за спину и вновь вернулся ко мне. – Мы беспокоились.