Вечный слушатель

Конь Времени: на свете нет веревки,
Которая стреножить бы могла
Его: и, закусивши удила,
Он исступленно мчит без остановки.

Он — изначальный враг вольтижировки,

Он — ненавистник всякого седла,
Ему любая ноша тяжела,
Лишь безнадежно звякают подковки.

Конь Времени! Куда бежать коню,

Ему, чье тело гибче гуттаперчи?
Он мчит в закат, швыряя пену с губ, —

Я совершенно зря его маню:

Неистово сверкнула грива, круп —
Конь промелькнул и канул в черном смерче.

Детство

О, книги жизни первая страница,
Прочитанная мною так давно,
О, время детства! Кажется, оно
Еще и до сих пор могло бы длиться.

В нем сердце знай поет, поет как птица,

Житейской прозой не умудрено, —
Ему ни грана злобы не дано —
Затем оно и не умеет злиться.

Гляжу в былое, как с вершины вниз:

Встречаю на тропе в свое село
Ребят-соседей в Муншаре, в Аль-Кбире, —

Там известь жег я, там сажал маис…

Увы, все слишком зыбко в нашем мире,
И что прошло — то навсегда прошло.

Франс Камиллери (1919–1990)

К Средиземному морю

Когда валы твои ревут, как звери,
О скалы распыляясь без следа, —
Я слышу грозный клич былых империй:
Их поглотили время и вода.

Зерцало неба, ты разверзло двери

Возмездию — и долгие года
То услужало ты любви и вере,
То бездну опускало города.

И Цезаря, и Александра — шири

Твои влекли от отчих берегов;
Ты помнишь день, когда при Абукире

Разгромлен был воитель знаменитый

Ты, море, приводило к нам врагов,
Но ты же и служило нам защитой.

Крепость Мдина

Как долго ты была настороже,
Пока тянулась старина седая, —
Ты грезила мечтой о мятеже,
Над сыновьями павшими рыдая.

Тебя освободил король Роже[20]

,Но ты жила, по-прежнему страдая,
Вновь грянул бой — на этот раз уже
Наполеона к бегству принуждая.

Спи, крепость, и в уме перебирай

Чреду веков: как был отпор неистов
Мальтийцев, защищавших отчий край!..

Здесь, где приют герои обрели,

Теперь покой: одни шаги туристов
Тревожат прах моей родной земли.

Листопад