Ведарь

— Понятно, что кино. Но для меня это производственные поделки по штампам, а вот арбалет — искусство. Каждый отличается от другого или изгибом, или размером, или историей. Вот у вас какая история? Прапрадедовский? — не унимался водитель.

— Володя, следи за дорогой. Мы с пути, устали немного, поэтому просто послушаем радио, — отрезал назревающие вопросы Иваныч.

Водитель согласно кивнул и прибавил громкости на кассетной магнитоле. Знакомые мелодии заставили встрепенуться. «Найтвиш» снова прогуливалась в облаках. Я вспомнил вечер на дискотеке, упругое тело Юлии в руках, карие глаза. В безоблачном небе фантазия нарисовала ореол милого лица. Где же она теперь?

Люди ехали после работы уставшие, мечтающие о тарелке супа и кресле перед телевизором. Мы же ехали в неизвестность. Что ждет впереди и кто сможет объяснить, что происходит?

Пару раз видели милицейские засады на дороге, но лениво помахивающие жезлами блюстители закона пропускали мимо машину с черно-белыми номерами.

— А у вас милиции не было? — осведомился Иваныч, когда в очередной раз миновали пост, затаившийся в кустах.

— Да как же не быть? Были, приезжали, разнюхивали все. Наших троих забирали для дознания. Но что мы могли рассказать? То, что на десантников напала стая взбесившихся собак? Так мы ни одного трупа собаки предоставить не смогли, эти бестии уносили своих раненных. Говорят, что ещё медведь был, но после того, как взлетел ваш самолёт — они убежали. Ребята говорили, что это оборотни нападали, но я как-то не верю. У страха глаза велики. Сам стрелял в этих псов, на редкость живучие собаки попались. По части объявлено, что экспериментальные особи сбежали из подземной лаборатории. Каких только чудес не насмотришься на службе. Но оборотни — это сказки! — с уверенностью сказал парень, даже не подозревающий, что один из них сидит рядом.

— Ну да, ну да! Все это сказки, — согласился Иваныч, подмигнув мне.

Я улыбнулся в ответ, погруженный в свои мысли. Накатила какая-то усталость, какая бывает у дальнобойщиков после трудного и тяжелого пути. Вялость и апатия вливались в расслабленное тело, хотя упорно гнал прочь. Какое-то давление ощущалось в воздухе, словно невидимый великан сдавливал в огромном кулаке. Даже веселый водитель замолчал, хмуро вел машину.

Я автоматом отмечал знакомые места. Тут убегал от стреляющего надзирателя, за тем домом прятался у Евгения в машине. Тут откачивали Голубева после заряда электрошокера. Слегка улыбнулся приятному воспоминанию. Мы приближались к Шуе, когда Иваныч попросил Вову притормозить.

— Натяни тетиву, понадобится! — коротко скомандовал берендей.

— Думаете, пора? — спросил я, выйдя из «УАЗика» на пыльную обочину.

— Лучше всю жизнь ходить с мечом и ни разу его не применить, чем в нужный момент оказаться без меча! — поделился со мной японской мудростью Иваныч.

— Теперь я понял, кто поставил дракона на крыше! — с кряхтеньем натянул тетиву на арбалетное плечо.

— Можно посмотреть? — выскочил из-за рулевого колеса Володя.

— Только аккуратно! — я передал ему арбалет.

— И главное быстро, а то скоро стемнеет, а кому-то ещё возвращаться, — пробурчал со своего места Иваныч.

— Мощь! Сила! Класс! — Володя рассматривал арбалет как ребенок новую игрушку.

— Едем! — коротко приказал Иваныч и Володя со вздохом отдал арбалет. — Двигай к больнице. Там нужно забрать кое-кого.

Проносились улицы Шуи, такие знакомые и родные. Сколько раз ходил по ним в техникум и обратно, всегда казались такими светлыми, теплыми. Сейчас же улицы ощетинились какими-то колючками, казалось, что каждый прохожий вот-вот перекинется и нападет на движущийся транспорт, или соседа по дорожке. Даже дети улыбались как-то натянуто, или сказывалось нервное напряжение последних дней?

Меня мутило. Не от запаха бензина, от чего-то другого. Дурное предчувствие сдавливало грудь. Или я сам себя накручивал?

Достопамятная лужайка с траурным венком на суке. Тут всё и началось. В тысяча первый раз пожалел, что согласился тогда выйти, а не решить разборку внутри дискотеки. Возможно, все обернулось бы по-другому.

И вот знакомые елочки, неподалеку от больницы. Ровные ряды ровного квадрата. Под широкими лапами протоптанные тропинки и необычно много гуляющих людей. В теплый майский вечер прогуливающиеся парочки заполонили улицы и скверы. Оно и понятно — после надоевших холодных дней так хочется погреться в ласковых лучах.

Достопамятный выход в заборе. Показалось, что нитка от халата трепещет на ветру, зацепившись за ржавую петлю. Я смотрел с апатией, словно со стороны. Больница все также бесстрастно взирала стеклянными глазами на небо, деревья, людей, на нашу машину.

— Вот тут и тормози, Володя! Сейчас найду двух оголоедов и дальше разберемся по ситуации. Саша, пока не выходи из машины! — рублеными фразами выскочили приказы, и за Иванычем громко хлопнула дверь.

— Он бы так дома холодильником хлопал! — негромко пожаловался сам себе водитель.

— Я все слышу! — не оборачиваясь, произнес Иваныч.

Водитель дурашливо втянул голову в плечи и подмигнул мне назад.

— Он все время такой серьезный? — радостная улыбка до ушей.