Ведя Взмокин – наш товарищ

– Я чихал на вас… чихаю от возмущения. С чего вы взяли, что я плохой? Разве я кого-нибудь обидел? Неужели по мне не видно, что мне неинтересно никого обижать?

Ведя Взмокин поглядел на комников и увидел среди них того самого уваленчика, который повстречался в лесу. Уваленчик сидел на мешке припасов, посвистывая.

Ведя подскочил к нему:

– Вот вы, вы скажите, я что, плохой? Я к вам обратился со всей серьезностью, объяснил наши высокие цели и намерения, безо всяких угроз и насмешек; я же вам так и сказал – мы трудящиеся, а не вредящие, это можно хоть где узнать, и т.д.

Уваленчик все посвистывал. На самом деле он был сделан из сжатой кожи. Разжимаясь и сжимаясь, она издавали звуки похожие на отдельные слова. Он стоял в лесу как часовой для украшения. Ведя же воспринимал его абсолютно всерьез.

По толпе комников пробежал шепот.

– Разум набок… Сумасшедший демон с чучелом разговаривает… его силой не возьмешь! Бедные, мы, бедные…

Комники считали, что сумасшествие демонов всегда сочетается с огромной мощью. Но при этом им не хватает ума.

– Дорогой демон! – из толпы вылез Арве-мудрец. – Мы видим вашу силу… не гневайтесь. Пусть нас рассудит не сила, а вдохновение! Давайте на песнях состязаться! Кто лучше песню споет, того и победа. Вы споете – ваша взяла, мы споем…

– Хорошо, хорошо, – Ведя отстал от уваленчика и с интересом поглядел на комников. – Песнями состязаться можно. А кто же от вас будет петь?

– Славогласитель земли и неба, всевеликий мастер слова, познающий жизнь без меры… наш высокочтимый Эстебнодий!

Эстебнодий, крошечный старичок в халате из прошлогодних листьев, вышел вперед, дернул что-то и запел.

– О небо, гуляющее за тучами… О тучи, гуляющие над небом… О примятая дождем трава… О светило, дарящее бесконечный свет, свет счастья и жизни…

У Эстебнодия была всего одна струна; он ее дергал и пел – шипел, гудел, дребезжал о том что вокруг:

– О небо, о поле, о счастье мое…

– Сейчас помру, – сказал Гониденек – слушать этот бред набитый… невозможно поутру… Кошма-а-ар-р…

Наконец Эстебнодий кончил; у него был весьма гордый, самоуверенный вид.

– Ну как, звучный демон, сможешь ли исполнить что-либо похожее?

– Думаю, смогу, – сказал Ведя. – Даже чуть-чуть получше.

Из-под пальцев Веди Взмокина потекла густая, непрерывная, мощная мелодия. Комники застыли: они никогда не слышали ничего такого. Ведя сочинял на ходу.

«Была страна – сама богатая, а жители бедные. Всюду их притесняли, всюду их обижали, убивали и грабили. Всюду, от столичных столов до глухих углов был барин – хитрый и жадный; имея большие таланты к лицемерию, все свои преступления он объяснял стремлением к «порядку» и «равновесию». Был он замечательный подлец. И холопов держал подлых. И житья не стало от них никакого.

Жители глухих углов страны все мечтали о новой жизни. О великих переменах, о торжестве добра и справедливости, о мире равенства. С надеждой им жилось легче.

Барские холопы все слышали, но пропускали мимо ушей. Только посмеивались:

– Ждите, олухи, своей справедливости. Да где ж она – неужто на ветке вырастет? Из земли прольется? Из моря вынырнет? Олухи вы, олухи! Нет справедливости на свете. А если б даже была – мы ее мигом раздавим. Потому что сила за нами. Бурю хотите? – так ведь даже дождь нам служит. Не будет вашей бури.

Больше всего власть предержащие боялись бури. Не той, что в небе, а той, которая на земле изменяет путь истории. Находя удовлетворение в своем торжестве, разумеется, они не хотели перемен и подавляли малейшие ростки бури в стране. Впрочем, их и было не очень-то много.

Правда, порой в наполненное страстями сознание пролезала едкая мысль о том, что буря может прийти извне, из других краев. Это слегка пугало, но все старались заглушить эту мысль приятными утехами.

– На наш век добра хватит! – говорили в богатых домах. – Все обойдется.

Не хотели подлецы чужой бури, а она случилось. Из далеких краев, из неведомых миров прилетела Светлая Сила. Царя подлецов вмиг растерла. Столицу заняла. И пошла по всей стране – огнем карать недостойных.

Барин как услыхал, что такая каша заварилась, так без лишних слов собрал кой-какие вещи, самые драгоценные, и тихо скрылся. Бросил холопов своих, дом богатый, жену, детей, прочих родственников – всех бросил; не было ему до них дела, себя, себя одного спасти хотел. Бормотал:

– Бежать-бежать-бежать.

Да разве убежишь!

В глухой чаще, вблизи чужого царства, настигли барина разведчики Светлой Силы. Чужестранцы это видели. И слышали, как командир разведчиков крикнул в их сторону:

– Торжество справедливости неизбежно!

Всех холопов барских в клочья разнесли; все их оружие в дым обратили. Барина на высоком столбе повесили; и качаясь, видел он, как летят головы подлых родственников. А потом проглотил его белый огонь – очистительный огонь забвения.

Светлая Сила провозгласила:

– Победив зло, наполним же мир новым смыслом и красотой.