Ведьма

Николай заранее спросил разрешения смотреть почтовый архив Саши. Открыл… и увидел то, что, отчасти, ожидал увидеть. Нет там никакой их переписки за тот период, что он ухаживал. Никаких приглашений на кошачьи выставки, кино, всё такое. Сугубо деловая и техническая часть. Вот как. Николай откинулся на спинку стула и задумался. Вот она, та версия реальности, в которой они с Сашей впервые вместе вошли в её квартиру только под Новый год. А потом были те несколько секунд, когда Саша загадывала желание, и которые не может вспомнить. Что она могла загадать?

Лёгкое движение воздуха — на столе возникла Роза. Посмотрела в лицо человека и беззвучно мяукнула. Чернова-старшая была уже после. Или до? Может это быть последствием её воздействия? Да нет, что за бредни — она сумела подключиться к почтовой системе именно в те дни, и стёрла все те письма? Но зачем, это ведь бессмысленно!

— Что-то не так, Роза, — пояснил Николай, глядя кошке в глаза. — Этого не могло быть, но есть. Показать это Саше?

И получил лапой по ладони. Не показывать.

— Спасибо за подсказку, — кивнул Николай, сходил к двери и прикрыл её. Саша занята на кухне, и ближайшие несколько секунд ей лучше не слышать того, что будет в этой комнате. Кошки не терпят закрытых дверей в доме, но ничего, немного потерпит. Николай вынул из шкафа полотенце, завернул в него все четыре архивных диска с “альтернативной реальностью” в архивах, и собравшись с духом, с размаху опустил молоток на свёрток. И ещё раз, и ещё. Осторожно заглянул внутрь — пластиковые обломки. Нет больше архивов. А сейчас и последние их остатки удалятся с диска компьютера — достаточно его просто перезагрузить, архивы лежали в той части, которая полностью переписывается при каждой перезагрузке.

Дурнота накатила на Николая — ноги на миг перестали держать. Он неловко уселся на стул и ощутил, что Роза придвинулась и лизнула его в нос. Нервы, что ли?

Движение воздуха — дверь отворили.

— Всё хорошо? — заглянула Саша. — Ужин готов, идём? Что за полотенце?

— Я так старые диски уничтожаю, — пояснил Николай. Правду — и ничего, кроме правды. — Перед тем, как выбросить.

Саша понимающе покивала.

— Давай тогда после ужина? Я помогу — чтобы не осталось нигде осколков. Они жутко колючие, нужно будет осторожно выбрасывать. Подходите! — Саша исчезла в направлении кухни.

— Я всё правильно сделал, Роза? — поинтересовался Николай, и его лизнули в нос. Вопрос был риторическим. Николай поднялся на ноги и, невзначай, смахнул полотенце на пол. Поймал его в полёте, запоздало вспомнив о последствиях — полотенце развернулось, и…

И ничего. Внутри ничего нет. Николаю захотелось глаза протереть. Он прошёлся к шкафу, открыл ту самую коробку, из которой достал те диски — ощущая, что сейчас найдёт их там снова.

Не нашёл. Нет дисков. Но когда вошёл под своим именем — компьютер успел загрузиться — то увидел, на временном хранилище, копию того самого почтового архива — тот самый файл, и даже контрольная сумма совпадает. Должен был удалиться, сгинуть — но не удалился.

— Не хочешь исчезать, — покивал Николай. — Ладно. Будь по-твоему. — Он выключил компьютер и, поманив Розу вслед за собой, пошёл на кухню.

— Давно на своей машине операционку не переставлял, — пояснил Николай, когда дошло до чая. — Да и диск пора поменять, там уже места было мало. Раз уж дома лучше посидеть, надо заняться. И как-то спрятать пока старый диск, на всякий случай.

Саша вновь понимающе покивала.

— А можно я всё поставлю? — попросила она. — Мне нужна практика. Ну, только операционку. Остальное ты сам.

Николай улыбнулся и кивнул.

— И я знаю одно очень надёжное хранилище, — добавила Саша. — Лучше любого банка. Можно будет отнести диск туда. Мне договориться?

— Договорись, — согласился Николай. “Не хочешь исчезать, не исчезай”, подумал он. “Но чтобы на глаза больше не показывался”.

50. Место встречи изменить нельзя

В одной из любимых книг, которыми Николай зачитывался в детстве, на двух страницах автор очень подробно описал переживания героя, гоняющегося за злодеем. И длилась та погоня пять минут.

А в первом предложении следующей страницы говорилось: “Прошло двадцать лет”.

Примерно так сейчас и казалось: стоило отсидеться дома пару дней — и жизнь пошла, пусть и новым, но куда более спокойным путём. Только теперь в жизни было то, что ранее Николай назвал бы магией.

Саша несколько раз демонстрировала, как она понимает “язык зверей и птиц” — и первой подопытной была Роза. Пока Роза вела себя как самая обычная кошка, её мысли — то, что воспринималось как мысли — ощущалось, пока Саша держала за руку, легко и просто. Простые и незатейливые мысли — настроение, эмоции, самочувствие. Когда Роза “подключалась” — становилась ярче, по словам Саши — и глаза её зеленели, её мысли можно было легко спутать с мыслями другого человека. Или чего-то большего, чем человек — Роза рассуждала о вещах и материях, которые обычной кошке ну совершенно точно ни к чему. Например, как именно пройти, через зеркало, в конкретный пункт назначения.