Ведьма

На полотне была изображена красивая женщина, прямая и степенная. Высокая, белокожая, с темными волосами, убранными под капюшон. И я вспомнила мать в ее капюшоне у очага. Губы женщины чуть приподнимались в легкой улыбке, а ее яркие зеленые глаза были мне так хорошо знакомы.

– Моя мать. – Анна погладила раму.

Я посмотрела на внимательное лицо этой женщины, изгиб ее шеи, точно такой же, как у дочери, их длинные руки и длинные пальцы… И вздрогнула. Рука женщины лежала на круглом черном камне. Камне Волчьего дерева. Таком же, как у моей матери. Таком же, как тот, что теперь был спрятан в моей сумке.

Они знакомы с магией.

Этот дом. Умирающая женщина. Плачущая девочка. Я была здесь. Я точно знала. Была с матерью, много лет назад. И вот я снова в этом доме. Словно Анна сегодня выехала верхом для того, чтобы найти меня. Как такое могло быть? И эта женщина. Ее мать – ведьма, это точно. Благородная, знатная ведьма.

– Мне нравится думать, что она приглядывает за мной. – Анна открыла дверь рядом с картиной.

Я в последний раз посмотрела на эту горделивую женщину, которая держала руку на гадальном камне.

– Я знаю. – И едва не рассмеялась вслух.

И тогда мы вошли, и ее дочь закрыла за нами дверь, оставив ведьму из поместья Уитакер улыбаться на солнце.

14

Дерево скрипнуло под моими ногами, словно я ступила на застывающий пруд. На поверхности этого блестящего пруда стояла кровать с хлопковыми простынями и покрывалом, сшитым из лоскутов. Еще стул, стол, серебряная расческа на нем, ждущая, когда ею расчешут волосы. И над всем этим – овальное зеркало, наполненное светом, лившимся сквозь золоченую раму окна.

– Сядь, Иви, прошу тебя, – сказала Анна, и я села на кровать, разглаживая лоскутное покрывало пальцами. Я никогда еще не прикасалась к чему-то столь мягкому. Я вспомнила кровать, которую делила с вечно болтающей Дилл, и мать, кашляющую в углу.

– Теперь давай посмотрим…

Шепотом будто разбудив одежду в шкафу, Анна извлекла на свет пару платьев. Я увидела окутавшую ее печаль, и все же она кивнула, остановив свой выбор на одном из них.

И положила его рядом со мной. Платье сияло, как и все в этой комнате.

– Мне кажется, у меня не ваш размер. – Я провела рукой по вышитому подолу. Платье было алым, с крошечными жемчужинами. Я словно гладила кожу прекрасного дракона.

– Оно принадлежало моей сестре.

Анна слегка покачнулась, затем взяла меня за руку и развязала шарф, пропитанный моей кровью.

Стук.

Печальная Сара принесла поднос с мясом, хлебом, яблоками и кувшином эля. Мой желудок содрогнулся.

– Ты принесла воду, Сара?

Анна повернула мою ладонь к свету.

– Д-да, госпожа, – заикаясь, произнесла Сара. – Горячая, как вы просили.

Поставив поднос на стол, она посмотрела на нас, на драконье платье, на мою рану, нанесенную мечом мертвого мужчины, на то, как госпожа ухаживает за моей грязной лапой.

– Спасибо, Сара. – Анна склонилась к моей руке. – Пока все.

Я уловила запах дров и муки, когда девочка прошла мимо и медленно прикрыла за собой дверь, бросив на меня взгляд печальных глаз.

Анна засмеялась:

– Боже, какой переполох ты вызвала в этом доме, Иви.

Она отжала шарф, и капли моей крови показались розовыми на свету.

– Я не из вашего мира, – сказала я, глядя, как она промывает мою рану.

– Это правда, – кивнула она. Вода щипала. Я закусила губу, когда она прижала ткань к ране. – Но я хотела бы узнать больше про твой.

Я следила за отражением ее лица в кровавой воде.

– У вас руки целительницы. – Я проглотила мясо и хлеб. – Как у моей матери и моей… сестры. – Хлеб застрял в горле. Я подавилась.

Анна поднесла кувшин, и я запила комок, вставший в горле при мысли о Дилл. Что, если бы Купер причинил ей вред? Или конь лягнул бы ее, а не его? Разве я не позаботилась о ней, оставив ее там? Я пережевывала свои мысли, но не ощущала вкуса.

– Ну а у тебя? – Анна улыбнулась уголками губ. – У тебя есть какой-нибудь дар?

Как же она хотела завоевать мое доверие, вытаскивая из меня боль.

– Нет… я не такая, как они.

Птица зачирикала за окном. Воробей, исполненный дерзости.

– Да, я вижу, что ты сама по себе, Иви.

Я посмотрела на саднящий порез на руке, который она обтирала.

– Его найдут через какое-то время. Того мужчину на дороге…

– Да. – Анна выжала кровь в воду, и я вспомнила кровь на лице Купера. – Через какое-то время.

Она ничего не боялась, эта зеленоглазая лесная леди.

Я вспомнила, как мы перекатывали его к реке. Как мне было спокойно. От того, что я делала это вместе с ней.

– Почему вы помогли мне, Зеленоглазая Анна?

Она встала и, что-то шепча, вернулась к шкафу, откуда принесла еще один шарф, который, вспорхнув, лег на мою вымытую ладонь.

– Мне пришлось, Иви. Я видела, как тот… человек… преследовал тебя. Я не могла этого допустить. Мне пришлось… – Солнце светило на рану через хлопковую ткань. – Он собирался убить тебя, Иви…

Она боролась с чем-то. Неужели и у нее был свой призрак? Как у меня – мать, которая так злилась на меня перед смертью.