Ведьма

Анна шагнула к другому дому. От ее прикосновения ставень издал последний скрип и рухнул на землю. Четыре других дома съежились вокруг опрокинутой кормушки, которую стошнило водой и соломой. Ничто не шевелилось здесь, кроме дыма. Свора Высокого предала огню все, что нашла. Или не нашла.

– Все это… – Анна кашлянула, – из-за ведьм.

– О, да, – мой смешок был горьким, – всё как дома.

Я привязала Тень, и она обнюхивала разбитую кормушку, когда из двери вышел козел, жуя украденный кусок хлеба. Он заблеял, а затем пустился в бегство, большими скачками промчавшись сквозь дым за угол дома.

И до сих пор он кричал, так странно, будто не животное, а скорее…

– Иви!

Мы бросились на крик. За домом простиралось поле, тележка была опрокинута набок, и ее колеса медленно вращались. Сломанный стул. Ряд разбитых бочек. И козел, жующий над телом старой женщины. Но тело шевелилось:

– Помогите… помогите мне…

Мы подбежали к ней, и Анна осторожно перевернула ее. Огромный рубец был у нее над глазом.

– Воды… – прохрипела она.

Я принесла черпак воды из той жалкой кормушки. Старуха, дрожа, принялась пить.

– Как тебя зовут? – Анна погладила ее по спутанным волосам.

– А… – Ее передернуло от боли. – Тесс, юная леди. Тесс я.

Анна посмотрела на меня. Это Тесс того старика.

– Мы встретили остальных, встретили твоего мужа по пути сюда…

– Джон! – Она схватила меня за руку, и слезы побежали у нее по лицу. – Он цел? Они спаслись?

Я проглотила комок в горле, глядя на нее, ибо все это так сильно напоминало о том, что случилось с матерью, когда они пришли и сломали нашу жизнь, разрушили ее, как эти дома. Козел заблеял.

– Да, мама. – Непроизвольно вырвалось у меня. – Твой Джон в безопасности.

Тесс вздохнула, закрыла глаза. Видела ли она его сейчас?

– Что произошло? – спросила Анна. – Ваш муж сказал нам, что вас забрали…

Ее глаза сверкнули.

– Они сразу схватили меня, меня и Джесс… мою сестру. – Она закашлялась. – Но я огрела одного стулом по спине… он не видел меня в дыму. – Она усмехнулась окровавленным ртом. – Досталось ему от меня.

Тесс застонала от боли, прижала руки к животу.

– Но другой ударил меня, и они забрали Джесс… Они забрали ее у меня, мою двойняшку, мою дорогую сестру.

Анна коснулась живота Тесс. Старая женщина вскрикнула.

– У нее глубокая рана, Иви…

На пальцах Анны была кровь.

– Они предали нас! – Тесс содрогалась. – Этот охотник на ведьм… он так отчаянно просил о помощи! И мы помогли ему, а взамен он поклялся оставить нас на свободе!

Кровь на ее кулаках.

– Но он солгал. Потому что напуган… – Ее глаза расширились, и она ухватила меня за руку. – Он даже ребенка забрал, возит с собой как барахло. О, он чудовище! Лживый, напуганный изувер!

– Вот, держите. – Анна поднесла воду к ее бледным губам. – Иви, мы должны отвезти ее к Джону, помоги мне.

Но Тесс оттолкнула ее.

– Нет! Нет! Оставьте меня! Я умираю!

Анна потрясла меня.

– Иви, прошу тебя…

Посмотрев на встревоженную подругу, я вспомнила о матери, о том, как она кричала, требуя, чтобы я ушла. Как в те последние минуты мы спорили.

– Иви, услышь меня, мы должны ей помочь!

И я вспомнила глаза матери, черные и горящие.

Ради моей крови…

Анна потрясла меня.

Твоей крови…

Крови твоей сестры.

Столько крови.

– Иви!

И мать откатилась, мертвая, в грязь. И я оставила ее.

– Иви! Очнись!

Пощечина. Это я почувствовала.

– Иви, ты была… Я не… прости, что я ударила тебя, мне нужна твоя помощь. Прости.

Я смотрела на Анну, а она все качала на руках Тесс, как ребенка, маленького и неподвижного.

– Прости.

Она гладила ее, она закрывала ее старые глаза.

– Прости.

19

Когда повисли сумерки, мы нашли в деревне все необходимое для того, чтобы похоронить мертвых.

Сломанной лопатой и затупленным топором мы рыли и рыли, пока не вырыли достаточно глубокую яму. Как близкие родственники, мы подняли на плечи тело Тесс и, нашептывая правильные слова, перенесли ее в могилу. Ту женщину, что смотрела, мы осторожно опустили на кровать, на которой она сидела. У нас не хватило сил, чтобы убрать упавшего мужчину с порога. Мы не знали, были эти двое мужем и женой, братом и сестрой или просто соседями. Знали только, что лисицы придут очень скоро.

Я смотрела, как Анна рвет лютики и кладет их на лица, которые даже не дрогнули. Когда холод пришел с полей, мы укрыли мертвых одеялами земли. Теперь они были в порядке, они были похоронены, упокоены.

Ветер гладил меня по щеке, и я все еще ощущала эту пощечину Анны. Я знала, что застыла, когда смотрела на Тесс и видела перед собой мать. Видела то, что с ней сделали.

– Все. – Анна вздохнула. – Нам нужно отдохнуть, Иви.

Я посмотрела на могилу, на разрушенные дома. Они были как черепа, лишенные плоти. Разбитые окна – как пустые глазницы, дверные проемы – как раскрытые рты.

– Да, но не здесь.

Вокруг тянулись поля, мы ехали обратно по тропе, что вела на дорогу.

– Смотри, Иви!

За той парой лошадей, запряженных в плуг, был сарай. Он ссутулился под дубом, который рос в одиночестве, как старый король в заброшенном королевстве.

– Туда!

Мы поскакали через поле, к лошадям.

– Погоди…