Ведьма с серебряной меткой. Книга 1

Она сцепила руки, и Аламар заметил, как сильно дрожат тонкие пальцы.

А потом Дани вскинула голову и, откашлявшись, спросила:

— Почему я должна принимать пищу из рук человека, который хотел моей смерти?

Такой Дани внезапно понравилась больше. Этакий боевой олененок, готовый сразиться за свою свободу.

— Ньями тебе ничего плохого больше не сделает, — он прошелся по спальне, — и мне совершенно не хочется нанимать новую кухарку. Новые люди… они плохо здесь приживаются. А Ньями знала меня еще ребенком, и потому осталась. Впрочем, я здесь не для того, чтобы оправдывать своих слуг.

Реакция на его слова последовала незамедлительная. Конечно же, Данивьен все поняла по-своему: передернув плечами, быстро выбралась из кресла, влезла на кровать и легла, слегка разведя ноги в стороны.

Стало тошно от себя самого.

Аламар, крадучись, приблизился — глаза Дани были закрыты, губы решительно сжаты.

Он не удержался от соблазна провести подушечками пальцев по тонкой лодыжке, обрисовать изящную голень, коснуться коленки. Наклонился к ней, вдыхая нежный аромат тела с легкой ноткой цветочной сладости.

— И даже не для этого. Одевайся, дорогая жена. Мы поедем на прогулку.

Изумление в широко распахнутых глазах внезапно оказалось лучшей наградой и рассыпалось глубоко внутри мелкими искрами радости.

— Я буду тебя ждать внизу, — сказал он и быстро вышел, тем самым пресекая саму возможность воспользоваться моментом.

… Пока Дани собилась, Аламар быстро переоделся. Ощущение липкой черноты, что всегда сопровождало его после посещения ведомства, таяло. Горечь пепла уже не царапала язык так сильно. Он распорядился заложить открытый экипаж. Погода стояла ясная, ни ледяного дождя, ни снега не предвиделось. Отчего бы не полюбоваться вечерним городом? Аламар наблюдал, как Кио запрягает двойку лошадей, и в душе постепенно зрело важное решение. Настолько важное, что сердце замирало, как в полушаге от пропасти.

— Кио, — наконец сказал Аламар, — займись поиском приличной артели строителей. Я собираюсь начать ремонт левого крыла.

Смуглые руки парня замерли на миг перед лошадиной мордой.

— Хорошо, господин Аламар. Я займусь с утра.

И все.

Как будто ничего не случилось, или то, что случилось, было в порядке вещей.

А потом на парадное крыльцо вышла Дани, в теплом платье и пушистой шубке поверх, той самой, белой. Она растерянно посмотрела на экипаж, потом на Аламара, все еще не веря в происходящее. Он подал ей руку, помогая забраться внутрь, и от прикосновения дрожащих пальчиков пробрало до костей. Тряхнуло.

Какая же ты сволочь, Аламар Нирс.

Зачем изломал, скомкал и растоптал все ее мечты?

Наверное, надо было просто отпустить.

Но нельзя. В таком случае ее пришлось бы казнить за то, что помогла бежать государственному преступнику…

Он забрался на мягкий кожаный диван, расположился напротив Дани.

Поехали.

Остановились уже на выезде, пока Кио отпирал ворота, а потом закрывал тяжеленные кованые створки.

Дани молчала, с интересом поглядывая по сторонам и стараясь не смотреть в его, Аламара, сторону.

— Я посадил Бьянку под замок на ближайшие месяцы, — сказал он, — посидит в подземелье, подумает.

Дани, казалось, вздохнула и ничего не сказала.

Снова воцарилось молчание.

— Видел, ты читала, — Аламар предпринял еще попытку, — и как тебе Гекко?

По ее лицу мелькнуло выражение светлой грусти, от которого закололо в груди. Желание прижать к себе эту маленькую пташку оказалось столь велико, что Аламар вцепился пальцами в сиденье.

— Интересные истории, — ответила она, — главное, что все заканчиваются хорошо. Жаль, что так не бывает.

— Кто тебя учил читать? — уже напрямую спросил Аламар.

— Тетушка.

— Ты помнишь свою настоящую фамилию, Дани?

Она помолчала, морща лоб.

— Нет, простите. Наверное, я была слишком маленькая, когда умерли родители. А тетушка никогда не упоминала ее.

— А фамилию тетушки?

Снова длительное молчание. И — навевающее сон «цок-цок-цок» по булыжной мостовой.

— Кажется, Ларси. Или Лерси.

Аламар прищурился.

— А ты бы узнала дом тетушки? Если будем ехать мимо?

Дани кивнула.

— Конечно. Я даже знаю, где он находится. Когда я уже жила на улице, иногда я ходила туда, чтобы посмотреть. Снаружи красивый такой, но немного страшный. Каменные горгульи у входа.

Аламар внезапно ощутил, как земля уходит из-под ног.

— В столице только один дом с каменными горгульями у входа, — хрипло сказал он, — если хочешь, мы туда поедем. Ты точно сможешь его узнать?

Дани уверенно кивнула.

— Кио, едем на площадь Вершителей!

И откинулся на спинку дивана, прикрыв глаза.

Любопытно, не врет ли Дани.

А может быть, не врет, а просто ошибается?