Ведьмачьи легенды

— И тогда серьёзные люди более не будут нанимать мразь для того, чтобы она меня избила, поскольку боятся сделать это своими руками?

— Мразь — нехорошее слово, — сообщил бородатый. — За него придётся расплачиваться и извиняться. Будет больно.

— Доплачивать клиент не будет, — продолжал хорохориться Лютик. — А такие, как ты...

— Ошибаешься, мы можем и бесплатно. Для собственного удовольствия.

— Начнём? — неприметный замахнулся, целясь жертве в челюсть.

— Стоп, — приказал лакей. — Рано ещё. А ты, графоман убогий, рифмоплёт вшивый, слушай, что тебе говорят.

Поэт вздрогнул. Зло спросил:

— Решил поиграть в доброго папочку, стало быть?

— И не собирался. Только вот сейчас надумал сообщить всё, давно просившееся на язык. И выскажу, ибо такие, как ты, не могут не вызывать отвращения. Трутень ты, живёшь за счёт других. Тунеядствуешь, когда другим

приходится зарабатывать на жизнь в поте лица. Но учти, если не одумаешься, сдохнешь под забором, и никто не подаст тебе корочки хлеба. Старый, жалкий, ничтожный, никому не нужный.

— А ты, значит, собираешься встретить старость в тепле и довольствии? Рассчитываешь на благодарность тех, кому служишь? Ну и кретин! Выкинут они тебя в грязь и холод, как только у тебя кончатся силы им прислуживать. Сомневаешься?

— О! Так у вас самый настоящий идеологический спор! -В голосе бородатого слышалось неподдельное уважение.

— Не твоё дело! — крикнул ему поэт.

— Заткни фонтан! — рявкнул лакей.

— В случае если клиент передумает, аванс не возвращается, — предупредил беззубый.

— Не волнуйся, — сказал ему Лютик. — У таких, как он, если деньги заплачены, отрабатывать придётся. Он за лишнюю монету удавится.

— Ах ты!.. — взвыл лакей.

Поэт подумал, что вот сейчас-то его точно начнут бить. Ему захотелось закрыть глаза, но он не успел. Увидел, как со стороны базара из-за поворота вышел Райдо.

Для того чтобы оценить ситуацию, подмастерью хватило одного взгляда.

— Развлекаетесь? — спросил он, приближаясь. — Не в том месте, позвольте заметить.

— Это почему? — спросил бородатый.

Он шагнул навстречу Райдо. Мгновением позже рядом с ним оказался неприметный. Теперь Лютика держал лишь беззубый.

— Чем оно плохо, это место? — снова спросил бородатый.

Проходя мимо лакея, подмастерье на него даже не взглянул. Его интересовали лишь наёмники. Остановившись напротив них, он ответил:

— Тем, что вы оказались на моем пути.

— А нам на это плевать, — заявил бородатый. — Хочешь сыграть в благородного защитника?

— Почему бы и нет? — послышалось в ответ. — Тем более что вы имели глупость выбрать объектом забавы моего знакомого.

— Ах вот как? — бородатый зловещё ухмыльнулся. Он извлек из-под полы короткую узловатую дубинку, быстро двинулся к Райдо. Его напарник был полностью уверен, что защитник поэта бросится наутёк. Он даже промедлил, кинулся в атаку не сразу. Это всё и решило.

Бородатый успел только замахнуться. Райдо саданул ему кулаком в челюсть и тут же, крутанувшись на месте, с силой впечатал противнику в живот локоть, сбил дыхалку. Да настолько удачно, что бородач выпустил из рук дубинку. Подмастерье успел поймать её в воздухе. И тут же врезал по колену как раз подоспевшему неприметному.

Дубинка, видимо, была утяжелена свинцом. Наёмник упал как подкошенный, взвыл белугой. А Райдо вновь повернулся к бородатому, почти без замаха ударил его по руке. Громко хрустнула кость, и наёмник, прижав целой рукой к животу покалеченную, кинулся прочь.

— Я вас сейчас! — крикнул Рейдо, оглядывая поле боя в поисках противников.

Не с кем уже было драться. Беззубый с бородатым бежали. Неприметный ковылял прочь, постанывая и хватаясь за забор.

И всё-таки по части драки мой спаситель не профессионал, отстранённо подумал Лютик. Не ощущалось в его движениях отработанности, достигаемой бесчисленными тренировками. Драться ему приходилось не раз, но схватка не является смыслом его жизни. Напор и скорость реакции, вот что позволило ему сейчас победить. Ну, ещё и везение. Наёмники недооценили противника, а когда поняли, какую совершили ошибку, было поздно.

 Поэт вдруг осознал, что всё ещё стоит, прижавшись спиной к забору. Отодвинувшись от него, он вспомнил ещё об одном участнике схватки. Её вдохновителе. Не было его. Словно бы испарился, и даже непонятно, в какой момент.

— Ну и чутьё... — пробормотал поэт.

— А не приходило ли тебе в голову взять и уехать из города? — спросил подмастерье, внимательно разглядывая дубину. — Учти, от тебя так просто не отстанут.

Скептически хмыкнув, он перекинул оружие через забор и скрестил руки на груди.

— Не могу, — сказал Лютик. — Я должен дописать балладу. Должен, понимаешь?

— Даже если тебе при этом проломят голову?

— Не проломят.

Поэт поднял с земли лютню и внимательно осмотрел. Она оказалась целой.

— Зачем тебе баллада? — поинтересовался Райдо.

— Это моя работа. Думаю, я для неё родился. .

— И каждый должен делать свою работу?

— Именно. Не будет удачи тому, кто пойдёт против натуры.

 Подмастерье улыбнулся.

Правильная мысль. Однако я оказался здесь, поскольку шёл по делу. А времени остаётся всё меньше. Вечером будь в корчме, там договорим.