Ведьмина гора

И – тут – все стихает, и звонкий колокольчиковый голос пробивает полотно пространства:

– Алло, я слушаю…

– Ириша? – Он уже ничуть не сомневается, но так хочется продлить радость подтверждения.

– Да, кто это?

– Тот, кого ты не слышала последние двадцать лет.

– Как интересно… – Она смеется, и капельки смеха падают в эфир и катятся, оставляя после себя светящийся серебристый след.

– Это я, Ириша… – Он называет свое имя.

– Как хорошо, что ты позвонил… – говорит она, будто и не прошло этих двадцати лет.

– Мы не виделись с тобой, но все это время пути наши были удивительно похожи, Ириша. Мы шли какими-то параллельными путями, рядом, но не видя друг друга. Ты вышла замуж в двадцать семь лет, и я женился в это же время. У тебя двое детей, и у меня двое; причем родились они практически в одно и то же время. Ты уехала из нашего родного города в начале девяностых, и я тогда же… Понимаешь?

– Откуда ты это знаешь? – спрашивает она тихо.

– Какая разница?! – восклицает он. – А впрочем, и в самом деле – какая разница? Я искал тебя и случайно наткнулся в Инете на твою соседку, она мне рассказала о тебе, потом мы нашли еще одну общую с тобой знакомую, и она тоже что-то…

– Что они могли обо мне знать? – Ира внезапно перебивает его. – Так, понаслышке, я же с ними не очень-то и общалась. Вот в институте у меня действительно были друзья, подруги, многие из них перебрались в Старый Оскол.

Мы до сих пор встречаемся, ходим друг к другу в гости.

«Опять я что-то не то говорю, опять мне не удается найти нужный тон, попасть в тональность. Разве об этом надо говорить? Разве о том надлежит спрашивать? Разве так необходимо признаваться в тоске и печали?

Это с Олей Радченко можно было общаться по Интернету, пытаясь выяснить подробности из жизни своей ускользнувшей и никогда не состоявшейся возлюбленной…»

Оля Радченко.

Он, может статься, никогда бы ее и не вспомнил, если бы не столь неожиданный оклик из прошлого, пересечение времен, внезапное «крещендо» скрещения судеб.

Все началось с того, что, шастая по шелудивому Интернету, наткнулся он на портал, объединивший разбросанных по всему миру бывших его земляков, и наудачу забросил туда объявление о поиске сгинувшей Иришки. По правде говоря, на результат и не очень надеялся: в безбрежности Всемирной паутины подобные поиски, как правило, ни к чему не приводили, все попытки просачивались сквозь ячейки да и пропадали без следа.

И вдруг – вдруг! – через пару месяцев на его электронную почту пришло сообщение от Оли Радченко, которую он помнил молоденькой вихрастой девчушкой, на год старше его, милой и обаятельной, ходившей всегда рука об руку со своей подружкой – рыжей Наташей Захаровой.

«Мой муж, – писала Оля, – занимается поиском своего друга и заодно моей подруги, я ему помогаю, так вот я наткнулась на то, что Вы ищете Макарову И.».

Слог послания был неказистым, но искренним, он ломался, как свежий хлеб, и ощущения от слога казались такими же душистыми и свежими.

В письмах Ольги ожило не только прошлое, связывавшее его с городом, который он некогда проклял, простившись с ним навсегда, – в бесхитростных строчках, бегущих ровными рядами по голубому полю компьютера, оживал давно забытый мир, затерянный и щербатый, как древнегреческая амфора.

«Здравствуйте, дорогой друг! – так начиналось одно из писем от Ольги. – Сегодня я хочу вернуться в прошлое и рассказать, почему я Вас запомнила в школьные годы. Когда я училась в шестом классе, наша учительница русского языка Мария Григорьевна прочла Ваше сочинение, которое Вы посвятили маме. И еще она сказала, что оно было отмечено на каком-то конкурсе. А потом был какой-то праздник, и ученики пятых классов подготовили спектакль по повести Горького „Детство“, особенно нам тогда понравилась сцена, когда была покрашена белая скатерть в черный цвет. Цыгана играл брат нашей одноклассницы – Якофиди. И Вы потом после спектакля читали стихотворение, и кто-то сказал, что это и есть тот мальчик, который написал то сочинение.

…А потом после окончания школы была еще одна история, я не знаю, помните Вы это или нет.

На встрече выпускников, это был Ваш первый вечер после выпуска, а у меня второй. В параллельном классе у нас учился Шилов Вова. И в тот вечер он очень хотел со мной танцевать, а моя одноклассница Сквирская Карина пыталась все время приглашать его на танец. И когда он танцевал с ней, то на танец приглашали меня Вы. Но вы все время не давали ей его приглашать. Когда я спросила Вову, в чем дело, он мне сказал, что у него есть Вами договоренность, чтобы Вы его страховали. Тогда, я помню, на Вас был красный вязаный шарф.

И вот, спустя столько лет, мне приснился сон. Зал, где у нас проводились все вечера. Много людей. Мои одноклассники, выпускники старших классов, особенно выделялся Сергей Карагедов (мне кажется, Вы жили в одном доме с ним), и навстречу ко мне шли Вы в красном шарфе.

И спустя несколько дней я увидела Вашу фамилию и поняла, что это вещий сон».

Какое странное пересечение снов!