Ведьмино колечко

– Как я могла подумать, что сестра сестре может навредить!

– А я вас предупреждала.

Махнула рукой и ушла к себе. Юркнул вслед за мной и Жорка. Но не отсиделись. Распахнулась дверь и влетела Людмила:

– Наташа, ну можно ли быть такой безответственной! Ты знала о суициде и не отобрала у Светы детей! Надо немедленно сообщить Петру, чтобы он их забрал!

– Ты же путем не знаешь ни ее, ни его, однако, уверена, что с ним будет лучше?

– Нечего со мной разговаривать таким тоном! Немедленно дай мне телефон Петра!

– Да бери, он там к обоям над телефоном прикноплен.

– Эта… твоя соседка… она его забрала!

– Видишь ли, она, в отличие от тебя, любит Свету и ее детей и желает им добра.

– Ах, я им зла желаю? Я ответственный человек, и не могу позволить своим племянникам находиться рядом с психически ненормальным человеком!

Жорка, сбежавший к дяде Паше и Марусе, видно, уже получил от них информацию о событиях трехлетней давности, потому что встал в дверях и мотал головой, мол, не давай ей этот номер.

– Ты что, Жорик, не знаешь? Если мама чего решила, не успокоится, пока не добьется. Решила довести Свету до петли – доведет!

– Вот, сама говоришь, что она повесится.

– Если мать детей лишить… а если ты детей лишишься, а? Полезешь в петлю?

– Не говори ерунды! Я христианка!

– Значит, ты будешь жить. Но кто-то должен умереть. Или Света умрет, оттого что у нее детей отобрали, или дети, оставшиеся без матери. Но кто-то умрет непременно. Зато Людмила успокоится. Иди звони.

Телефон зазвонил, когда она протянула руку к нему.

– Тебя! Не занимай аппарат надолго!

Звонил тот самый порученец Боева. Передала ли я Светлане Анатольевне телефоны ее мужа?

– У нас связь односторонняя. Она еще не звонила.

– Я вынужден сказать вам то, что он сообщать меня не уполномочивал. Он умирает. Вы можете поехать сейчас к нему со мной?

– Ну, могу я съездить. А смысл?

– Выслушайте его.

– В этом я умирающему отказать не могу.

Оказалось, что он звонил из машины, стоящей у подъезда. Я обещала собраться за пять минут и отключилась.

– Людмила, не кидайся к телефону! Ты хотела, чтобы кто-то умер? Он умирает. Никогда не думала, что смерть родственника может принести радость, но извини, я рада.

– Кто? – схватившись за горло, прохрипела она.

– Петр Боев. Вот, зовет проститься.

– Я поеду!

– Извини, он тебя не зовет. Ты лучше дома посиди и подумай вот о чем. Я о смерти только что сказала. И она случилась. Зато Света с детьми спасена. Может быть, не стоило смерть призывать, а?

– Наташа, ты что?

– Всё, Людмила, всё!

– Как ты меня называешь?

– Это я от тебя отреклась. Тебя ведь не страшит такая потеря?

Петр лежал под капельницей. Умирающим он не выглядел. Вошли мы довольно шумно, но глаз он не открыл. Я некоторое время потопталась, но потом очень громко сказала:

– Здравствуйте!

Он открыл глаза и бодрым голосом сказал:

– А, Наташа! Ты сказала Свете, что я прошу ее приехать?

Когда я встряхнула пальто и повесила его у входа, соседи разом высунулись из своих дверей: и Любовь Михайловна, и дядя Паша, и Маруся.

– Наташ, что ему было нужно? – это дядя Паша.

– Все мужики – козлы… извини, дядя Паша. Он смертельно болен, и хочет, чтобы Света за ним ухаживала.

– А с чего это она должна? – возмутился дядя Паша.

– Потому что козел! – ответила за меня Маруся. – Ушел, оставил без всего, а теперь ему горшки подставлять изволь!

– Вы не правы, – выскочила в коридор Людмила. – Они двадцать пять лет были вместе. Он муж ей. Она должна поддерживать его перед лицом смерти!

– Да, именно так он считает…

– Наташа, а о ребятишках… – это Любовь Михайловна.

Я ее обняла и сказала:

– Не волнуйтесь, Любовь Михайловна, они ему на фиг не нужны. Сказал, пусть оставит с Иваном Григорьевичем и нянькой.

– Ага, жену отдай дяде, а сам катись к… – ляпнул дядя Паша и получил от Маруси кулаком по спине:

– Дурак, при ребенке!

– Надо было показать ему фотографии… – начала назидательно Людмила.

– Вот эту я показала, он не заинтересовался, – вынула я из сумки ту, в рамочке, что обычно стояла у меня на этажерке.

– Надеюсь, ты дала ему Светин телефон? – это опять Людмила.

– Я дала ему номер юриста. Пусть договариваются без меня.

– А как же Петр? Пока Света придет, кто будет с ним? Я поеду к нему!

– Там сиделок – маленький черт на печку не втащит. Не для того ему Света нужна.

– А для чего? – спросила Любовь Михайловна.

– Чтобы ей нервы мотать, – сказала знающая жизнь Маруся. – На сиделок можно орать, если деньги заплачены, но они на это не ведутся, работа такая. А жену можно упрекать, оскорблять, до слез доводить. Ее достать легко и приятно, она же за бесплатно страдает!

– Марусь, если ты такая умная, зачем Димке сказала, что я в больнице лежала?

– Ты что, Наташа? Я его видела один раз, когда ты дома болела!

– Это я сказала, – повинилась Любовь Михайловна. – Думала, он тебе дух поднимет. Или растрогаешься, или поругаешься – всё развлечение.

Я захохотала и снова обняла старуху:

– А вы знаете, и правда, помогло. Я лежала в ознобе, температура поднималась. А как он со своей наглостью нарисовался – враз меня жаром обдало!

– А что он тебя домогался? Вроде, давно все разбито?