Ведьмино колечко

– Я так сказала? Значит, проиграют.

– А во что играют хоть?

– Да мне без разницы, хоть в салочки, хоть в «пьяницу». Я спортом не интересуюсь.

Посетитель мой хохотнул, но ушел с испорченным настроением. Хоть плачь, в последующие дни только и разговоров было, что о поражении наших хоккеистов на олимпиаде.

В понедельник я вышла на работу. Константин Петрович встретил меня упреками:

– Нехорошо получилось, Наталья!

– Да ладно, Константин Петрович, я не в претензии. Ну, некогда было вам мне помочь. Дело житейское.

Он выпучил глаза:

– Да при чем тут это? Ты зачем Севе позвонила?

– Чтобы он мне помог. Но сначала я позвонила вам и два с половиной часа ждала, чтобы вы нашли время и послали моих соседей мне на выручку.

Ему краска в лицо бросилась:

– Неправда!

Я подошла к телефону и ткнула пальцем в автоответчик:

– Отмотать?

У нас для страховки все разговоры записывались. Главная наша, хоть и недолюбливала меня, сказала:

– Не надо. Я уже слышала. Г… ты, Костя! Но хуже то, что нет у тебя журналистского чутья. Такой материал упустил!

Легче мне в редакции от этого не стало. Если раньше меня недолюбливала только главша, то теперь и хрыч старался при каждом удобном случае навредить. А Манька всегда существовала автономно. И мне, во всех своих коллективах поддерживающей приятельские отношения, стало очень непросто.

Посылали меня теперь на самые неперспективные мероприятия. Так я оказалась на встрече с Деменовым, областным королем проводов и кабелей. Называлась его фирма Лен-строй-тех-электро-монташ-шабаш… как там дальше? Словом, по Ленобласти провода тянули. Среди журналистской братии имел он кликуху Демосфенов за редкое косноязычие. В общем, брат Черномырдина по несчастью.

Я вытерпела все два часа этой головной боли. Тема была чисто производственная, а подоплека политическая. Через полгода выборы в заксобрание, и Деменов явно настроился туда идти. Бедняга, он совсем не умел расположить к себе публику. Если бы его помощники сократили производственную часть и выпятили социальную! Для своих сотрудников он делал много, да и благотворительность поддерживал. Проникнувшись жалостью, я подошла к нему и расспросила об этом. Вернувшись, изложила услышанное вполне сочувственно, здраво рассудив, что пинать его и без меня кому найдется. Главша удивилась:

– Неужели он все так толково сказал?

– Да нет, конечно. Но смеяться над ним как-то банально. Ну, не умеет человек говорить! Зато делать умеет. По-моему, это будет даже оригинально – не цепляться к форме, а оценить содержание.

Главша хмыкнула и не возразила. Подсократила чуть и вставила в номер.

Через неделю на очередном брифинге очередного политикана я, позевывая, рисовала чертиков в блокноте. Повернулся ко мне Малоземов из гей-газеты и спросил:

– И почем была джинса про шараш-монтаж?

– Даже не смешно…

– Зачем отрицать очевидное? – сказал Малоземов. – Кто же за так будет Демосфенову ахинею на русский переводить?

– Ты наш тираж знаешь? Им дешевле нанять бомжа, чтобы он на заборах это писал.

– Тогда зачем, Наташа?

– А я что, душой покривила?

– Да ладно тебе! В чем фишка-то?

– Ну ладно, давай объясню, – обозлилась я. – Ты помнишь, что о Деменове написал Генка?

– Не читал.

– А Марина?

– Не помню.

– А меня ты почему прочитал и запомнил?

– Так все говорят…

– Вот!

После секундной заминки Малоземов заржал.

Когда после завершения мероприятия народ повалил на выход, он подошел ко мне и сказал:

– Наташа, как ты относишься к кухне ресторана «Уточка луговая»?

– Даже не слышала про такой.

– Пользуйся возможностью, я приглашаю.

– Ты приглашаешь, а я плачỳ… и плàчу. Знаю я твою щедрость.

– Ладно, старуха, не срами гусара. Еще никто не видел, чтобы Малоземова женщина содержала. Наоборот, Малоземов женщинам помогает. Вот тебе визитка. Этот господин тебя приглашает. А я даже не пойду, чтобы ты не волновалась.

Сдается мне, что его и не приглашали, более того, настоятельно просили не приходить, а то разве бы он пропустил халяву?

Идти или не идти? На карточке только фамилия и телефоны. Любопытно, кого я заинтересовала? Пойду, конечно! Надо удовлетворить свое любопытство. Не думаю, что мне что-то угрожает. Я не фотомодель, не наивная юная простушка, и на органы меня красть поздно – поизносилась. Как говорит Маруся, разве что на собачьи консервы пустить. А сырье для консервов в ресторане не откармливают.

«Уточка» располагалась как раз напротив. Но пришлось обходить площадь, поэтому добралась я туда минут через пятнадцать. Господина Перовского, чью визитку дал мне Малоземов, я уже видела сегодня, он на брифинге сидел рядом с ним. Представился: у Деменова связью с общественностью занимается. Хоть стой, хоть падай, подумывает пригласить меня в свой отдел заниматься мониторингом прессы.

За обедами мы вели какой-то необязательный пустой разговор, просто заполняя паузы между блюдами. Потом он спросил:

– Как-то вы невеселы. Вас мое приглашение не заинтересовало?