Ведьмино колечко

– Ни на кого, даже на Александру, которая вдруг стала лезть ко мне со своим ненужным родством…

Я рассказала про свое вранье о донорстве.

– Значит, пусть молодые… бережет себя старшенькая моя…

– Ба, я вот что подумала. А пусть Жорик у тебя год поживет… выпускной класс закончит. Ему здесь так нравится. Он хороший мальчик, ты не думай.

– Я думаю, это будет правильно.

– Ура! – завопил Жорка, вскакивая с кровати.

Обитатели дома зашевелились. Начался новый день.

Скрипели колеса сумки, битком набитой овощами. Руку оттягивал пакет с курами и крупой. С тех пор, как Кузя с Жорой перестали ходить на работу, приходилось столько готовить, что мое пребывание на родине уже нельзя было назвать отдыхом. Людмила, естественно, никуда не уехала, но в трудовой процесс включаться не желала, продолжая дуться на всех. Слава богу, сегодня Тоня приезжает. Хотя ее нагружать грех, она ведь на работу выходит. Пора уже мне уезжать. Надо будет что-то решать с работой. А завтра пусть пацаны идут со мной за покупками, а то я как ишак…

Свернув на Банную, услышала детский рев. Кажется, это Сашенька? Побежала. Сашенька рыдала у нашей калитки, не отвечая на расспросы подошедшей к ней тети Клавы. Я кинула сумки и подхватила племянницу:

– Что случилось?

– Тетя Наташа, они у меня колечко отобрали… твое колечко!

– А зачем ты его взяла?

– Они сказали показать, а сами…

– Да черт с ним, с колечком. Не плачь, Саша, это такое колечко, что оно всегда ко мне возвращается.

– Так, кого-то пора хворостиной бить, – сказала подошедшая к калитке бабушка.

– Побей меня, прабабушка, только не сердись! Тетя Наташа, не сердись!

– Давай по порядку, Саша. Кто попросил колечко показать?

– Сережка. Я вышла, а у меня его дядька отобрал, Вот, ухо порвал.

Действительно, ухо было надорвано.

– Лелька, это не твой архаровец у ребенка колечко отобрал? – спросила тетя Клава у стоящей невдалеке женщины.

Женщина сразу визгливо заорала о том, что обвиняют ни в чем неповинного ребенка, и все такое. Сразу было ясно, что она и сама уверена в том, что ее сын виноват.

А ведь я знаю эту бабу. Она живет в доме напротив. Я ее помню старшеклассницей. Рискового поведения была девочка, кажется, в нее был влюблен Валера. А Троха пользовался ее благосклонностью на полную катушку. И не мудрено, она и сейчас, в возрасте за сорок и с вредными привычками, была яркой, а уж в молодости! Может, это у нее сын от него?

– Наташа, а беды не будет с этой пропажей? – спросила бабушка.

– Не нам. Умрет похититель, да еще, пожалуй, и не один… ведь в первый раз кольцо таким образом забирают… ребенка обидели…

Кто-то охнул. Я повернулась и увидела, что вышли из домов многие соседи, привлеченные криками Саши. Черт, и кто меня за язык дергал!

– Ты, Ольга, нашла бы своего сынка и предупредила, что это кольцо обычно на покойнике находят. Я на тебя зла не держу, за тебя Сережка Митрохин просил. Может, успеешь сына от смерти отвести, – сказала я. – Пойдем, Саша, ранку обработаем.

Через пятнадцать минут зашла тетя Клава:

– Ты, Наташа, как хочешь, а я участкового вызвала.

– Ну, правильно, заявить надо, а то менты потом кольца не отдадут.

Милиционер вошел во двор только через два часа. Как выяснилось, это было очень оперативно и связано с другим заявлением, поступившим из нашего дома. Людмила подала жалобу на доктора Николая Васильевича, что он ее ударил. Даже побои сняла, фингал у нее на скуле был заметный. Я уже открыла рот, чтобы возмутиться, но бабушка придержала меня за рукав и спокойно сказала:

– Ты, Максим, со свидетелями поговори. Были же свидетели этого рукоприкладства?

– Я с вас начал.

– А я-то что? Я такого не видела.

Людмила даже охнула.

– А вы, Наталья Эдуардовна? – оживился потный участковый.

– Не было при мне ничего такого.

– Кто еще на происшествии был? Ну, когда мальчика вашего откачивали?

– Николай Васильевич откачивал. Когда ему драться было? А народу было много. Вот, тетя Клава. Вы видели драку?

– Да господь с тобой, Наташенька, мы все так переживали за мальчика, кто бы хулиганить стал…

– Можете еще коммунальщиков спросить.

Участковый хихикнул:

– Спрошу! – потом состряпал серьезное лицо и начал следственные действия по моему заявлению. – Скажите, кто видел это кольцо, кроме членов семьи?

– Никто не видел. Я давала его поносить племяннице, но за ворота она его не выносила.

– Нет, выносила, – поправила меня тетя Клава. – Она ко мне прибегала и колечком хвалилась.

– И больше никто не видел?

– Нет. Ой, погоди, ведь Терентьева у меня была тогда!

– И чего тут думать? Она и наняла Лелькиных архаровцев, чтобы они ей колечко принесли. Красивое хоть? – спросил участковый.

– Да не очень. Но старинное.

– Значит, так. Тетя Клава, будете понятой.

– Буду! Я этой Таньке такой понятой буду, чтоб ей подавиться!