Ведьмы Холодного острова

— Я же говорю, они были первыми в списке. Шли девяностые. Кругом беспредел. Жители Раздорного собирались в крестовый поход на Холодный остров, хотели сжечь всех. Ведьмак тогда и сказал нам, мне и Лукичу, моему шефу: мол, я хоть и колдун, но не дурак же, стал бы сам беду кликать на своих баб? Так и сказал. Но ведь кто его знает? Вся эта свора была насквозь лукавая и лживая, у которой непонятно что на уме. В душу к ним не залезешь. Да и слава богу, наверное. Балуй издох пять лет назад, я об этом узнал не сразу, ему тоже гореть в аду, как и всей их шайке. Были другие в списке. Самый неблагонадежный — уголовник Игорь Жирков, который спуску не давал многим девкам, ходил за ними, кого-то принуждал встречаться с ним, три раза сидел за мелкое хулиганство, возвращался и опять за свое, — я бы пристрелил его, честное слово, да нельзя было, а жаль; одноклассник Марианны Колосовой — Семен Чаргин, влюбленный в нее до смерти, и руководитель хора, в котором пела Марианна, Борис Борисович Рутиков. Через три года после смерти Марианны уголовника Жиркова зарезали, кстати, ну так я бы удивился, проживи он долго. Туда ему и дорога. Чаргин, одноклассник Марианны, закончил школу, потом училище и уехал в Семиярск учиться дальше, сюда он уже не вернулся. Был наездами, а потом и совсем пропал. Мать его померла уже давно. Ну, а Рутиков сейчас директор клуба. Он Марианну долго добивался, так говорят, хвостом ходил, чего только не обещал. Горы золотые. Трагическая смерть Марианны положила конец всем этим кобелиным проискам. И всех так или иначе примирила. Ну а помимо этих подозреваемых была еще вся страна с кочующими гастролерами, маньяками и убийцами. Были тут наемные рабочие, помню, строили свинарники и теплицы, но всех не задержишь. Через Раздорное постоянно проезжали разные люди, останавливались порой. Рыбаки приезжали на озера. Мало ли кто позарился на нашу красавицу? Я ведь ее хорошо помню, эту Марианну, — покачал головой майор, — глаз не отведешь. Некоторым бабам их собственная красота как наказание, — вдруг вырвалось у него, — лучше бы Господь где какую родинку посадил, подпортил бы, так нет же…

Сказал и смутился этой фразе. Юля не сдержала улыбки. Майор-философ!

— Слышите, Юля, — спросил Следопыт, — вам, как девушке во всем безупречной, это должно быть интересно.

— Спасибо, конечно, за комплимент. Но я думаю, еще дело в счастье, — вздохнула она. — И удаче. Кто в тени несчастья родился, тому и маяться. Так моя бабушка говорит. Она очень мудрая, кстати.

Мужчины дружно улыбнулись ее замечанию.

— Я знаю, что полиция готовит штурм ведьминского дома, — сказал майор. — Может, уже взяла его. Мне позвонят. Я сам туда соваться не хочу: где Стародубцев, там других нет. Суровый мужик и упертый. Если ведьмы, так всех на костер. Ну, и флаг ему в руки. Если честно, о ведьмах Холодного острова никто печалиться не станет.

— Я вижу четыре версии этого преступления как минимум. Я об убийстве моей однокурсницы, про зверство, с каким оно было исполнено. Это могли быть просто нелюди, те же ведьмы, совершившие злодеяние с помощью околдованного Клима Зарубина. Это раз, — она приложила мизинец правой руки к ладони. — Убийство мог совершить психически ненормальный гастролер. Это два, — Юля приложила к ладони безымянный палец. — А мог преступник-имитатор, решивший поиграть на нервах всей области, со своими целями. Какими — одному дьяволу известно. Это три, — девушка прижала к ладони средний палец. — Или… — она показала мужчинам указательный палец, — это тот самый зверь, который двадцать лет назад убил вашу Марианну, — и приложила к ладони его. — Какой вариант предпочитаете вы, товарищ майор?

Тень легла на лицо майора Кудряшова.

— Я с ужасом думаю, что это может быть тот самый, как вы правильно сказали, зверь. Честное слово, Юля, я ничего не боюсь, но у меня сердце сжимается при мысли, что тот выродок мог вернуться.

— Задачка, — бросил Кирилл. — Ты знаешь, Юран, я ненавижу этих ведьм и готов приписать им все что угодно, но тут…

— Говори, — кивнул майор.

Кирилл медлил. За него ответила Юля:

— Если они сожгут себя, Юрий Степанович, никто и ничего уже не узнает. И никогда. Им припишут все убийства, проклянут во веки веков. А убийца может оказаться на свободе и быть еще во сто крат опаснее. Это будет страшный призрак за вашей спиной. Вы об этом хотели сказать товарищу майору, Кирилл?

Следопыт усмехнулся:

— Лучше, чем сказали вы, Юля, никто не скажет. В самую точку.

— Я сейчас уехать должен, — сообщил Кудряшов. — Ваше обещание помочь моей дочери помню.

— Но у меня просьба…

— Да?

— Мне бы хотелось познакомиться с некоторыми персонажами того дела, о Марианне Колосовой. Ведь вы назвали только главных действующих лиц. А были еще и другие. Например, те, кто подтвердил алиби подозреваемых. Это так?

— Зачем это вам? — Кудряшов внимательно взглянул на Юлю.

— Надо, — ответила она так, как чувствовала.

Майор взглянул на друга детства, но тот лишь пожал плечами.

— Она — детектив, честное слово, у нее даже медаль есть за сотрудничество с органами.