Ведьмы поместья Муншайн

Тэбби не помнит, чтобы Руби покидала дом в таком виде. Обычно, если ее магия ослабевала, она для выхода в люди тщательно гримировалась.

И тут этот ночной звонок, шок, и Руби забыла обо всем на свете, как и все остальные.

Руби несется как оглашенная, и Тэбби видит реакцию Квини с Урсулой: до них тоже дошло, что Руби не в порядке. На Урсуле просто лица нет – наверное, переживает за подругу.

Обычно Руби всегда рассказывала сестрам про своих ухажеров, но только не про Магнуса. Нет, она, конечно, говорила, какой он прекрасный, умный, добрый, но молчала о том, как развиваются их отношения.

Тэбби полагала, что между ними все очень серьезно, но сильно сомневалась, что Руби описала Магнусу свою ситуацию, ведь сестры договорились ради собственной безопасности молчать о том, что они ведьмы.

И теперь Магнусу предстояло узнать всю правду. Сейчас он увидит Руби в облике мужчины, как это с ней обычно бывает в момент эмоциональных потрясений, и никто не знает, как он отреагирует. Подумает, что его водили за нос и что у него были отношения не с женщиной, а с мужчиной.

Тэбби хочет позвать Руби и предупредить ее, защитить, но уже слишком поздно. Услышав голос Руби, Магнус уже вышел из конюшни. И Руби бежит к нему с распростертыми объятиями.

51

Тридцать три года назад. Вечер после ограбления

Словно в замедленной съемке Урсула видела, как Магнус с Руби бегут навстречу друг другу. И в этой странной временно́й петле с Урсулой произошло нечто непонятное. Мгновение раздробилось, занеся свой топор над реальностью, и тремя быстрыми ударами рассекло воздух подобно тому, как Урсула тасовала свои карты Таро, деля их на три стопки. И точно так же сейчас Урсула оказалось одновременно в трех разных измерениях.

Первая Урсула, вылетев из своего тела, поднялась над ночной землей, взирая с холодной, почти хирургической отстраненностью на ключевых персонажей разыгравшегося действа. И в этой ее ипостаси, всю жизнь изучавшей человеческую природу со всеми ее несуразными глупостями и страстями, мелкой завистью и упрямой гордыней, – этой Урсуле было просто интересно само развитие событий и то, как проявят себя их участники.

Вторая же Урсула содрогнулась от приближающейся логической развязки: вот-вот Магнус выплеснет свой гнев на человека, который выставил его на посмешище. И эта часть души Урсулы желала лишь одного – защитить Руби от унижения, которое ей предстояло пережить.

Рука второй Урсулы уже потянулась к волшебной палочке на тот случай, если Магнус вдруг проявит агрессию. А если так, то эта Урсула почтет за честь встать на защиту Руби. Она была готова доказать свою нерушимую любовь, и уж этот благородный жест, в отличие от многих других в прошлом, не может быть неправильно истолкован. Такая Урсула была готова к поединку, к моменту истины. Она не позволит Магнусу опорочить Руби ни единым словом, отвергнув саму ее сущность.

Но ведь была и третья Урсула – презираемая Урсула, которую игнорировали из года в год и воспринимали ее чувства как должное. И теперь она отчаянно желала, чтобы и Руби оказалась такой же осмеянной и презираемой, какой чувствовала себя Урсула на протяжении многих десятилетий, с того самого момента, когда впервые увидела Руби и полюбила ее душу всем сердцем.

И эта третья Урсула стояла тенью, пригвожденная к месту, желая лицезреть ужас и отвращение на лице Магнуса. Она хотела видеть, как он отвергнет Руби, и это раз и навсегда доказало бы, что никто и никогда не полюбит Руби так, как Урсула, что никто не поймет ее, как Урсула, и что никто, кроме нее, не достоин любви Руби.

И вот эта Урсула желала Руби пройти через огромную боль – в наказание за все, через что Урсуле пришлось пройти самой. Ей хотелось увидеть Руби надломленной, потому что она выбрала не того человека, тогда как достойный человек всегда находился рядом, на расстоянии вытянутой руки.

И вот все эти три Урсулы, пребывавшие в образовавшейся временно́й петле (одна – сторонний наблюдатель, вторая – преисполненная желания защитить, а третья – быть отмщенной), видели, как Магнус остановился, пораженный, раскрыв рот. И когда Руби попыталась броситься в его объятья, он остановил ее, удерживая на расстоянии.

И Урсула судорожно вздохнула, когда Магнус вдруг сказал:

– Руби, дорогая, что случилось? Ты хорошо себя чувствуешь?

– Я лишилась своих чар, – ответила, задыхаясь, Руби. – Это долгая история, я как раз собиралась тебе все рассказать, но сейчас не до этого. – И она махнула рукой, давая понять, что сейчас это неважно. – Так что с лошадьми?

И тут петля времени захлопнулась, и события понеслись с прежней скоростью, и три Урсулы слились в одну. И потрясенная Урсула глядела, как Магнус притянул к себе Руби и поцеловал ее в лоб. Он держал ее и не отпускал, словно она была для него самым близким существом на свете. И когда он на секунду повернул голову, Урсула вдруг увидела в его глазах абсолютную, чистую любовь. Чего, конечно, просто не могло быть, учитывая ее недавнее видение.