Ведун поневоле

Обессиленно облокотившись о край гробницы, я понял, что древние сказки о великанах вновь обретают плоть, изменяя мое восприятие окружающего мира также сильно, как при путешествии под землей, когда я спасался из пылающего центра Рязанского княжества.

Трехметровое, мумифицировавшееся, но отлично сохранившееся тело открылось перед моим взором, обернутое в белый, полупрозрачный саван.

Хорошо знакомая, почерневшая, вытянутая голова о трех глазах, раскрыв рот, пустыми провалами на месте очей пыталась высмотреть под потолком дали иных миров.

Трехпалые, длинные руки, сложенные крест-накрест на впалой груди, сжимали в последнем усилии длинный кинжал неизвестного, черного металла, который из-за разницы размеров между человеком и неизвестным великаном, казался мне самым настоящим, коротким мечом.

Все тело великана, клинок и слегка раздвинутые ноги в добротных сапогах, металлическими змеями окутали цепи, что верно подсказало мне, что данный незнакомец другой расы не по своей воле решил отправиться в путешествие к иным мирам. Его явно туда отправили, к тому же, в результате самого настоящего боя.

Прерывая размышления, звонко о каменный пол шлепнул конец связанных арканов и наверху разгорелся новый спор о кандидатуре первого нукера, который должен был спуститься во мрак.

Рядом с концом арканов на пол рухнули сразу несколько факелов, чтобы дать хоть какое-то понимание монголам, толпящимся в вышине о глубине затемненного для них склепа.

Нужно было торопиться и, уничтожив Урянгутая, готовиться к новой встрече с новыми противниками, поэтому, превозмогая брезгливость, я не без труда выломал кинжал из сведенных смертью рук, инстинктивно стараясь сильно не расшатывать прочные цепи.

Едва кинжал, с легким шелестом, вышел из хватки сухой плоти древнего мертвеца, как своды погребального зала сотряс самый настоящий гром, в сопровождении яркой вспышки, вырвавшейся из пронзенного тела под своды склепа. Отчетливо запахло горелой плотью.

Белый вихрь пламени, вышедший вслед за молнией из саркофага широкой полусферой, легко откинул меня далеко в сторону, лишая заброшенный могильник остатков темноты. Свет, как живой, растекался по высокому потолку, отбрасывая пляшущие тени от расписных колонн, заставляя рисунки на них шевелиться и жить.

Заверещал монгол, начавший было спуск по арканам. Подобное чудо вынудило опытного, отважного нукера, как испуганное дитя, проворно вскарабкаться наверх, чтобы в компании своих товарищей пуститься в постыдное бегство от невероятного явления.

Впрочем, не мне их судить. Я бы тоже побежал, но ореол моего отступления ограничивался стенами склепа.

Гордый, неторопливый голос, преисполненный силы, раздался из столпа пламени, пытаясь повелевать моей волей:

– Неизвестный! – обратилось ко мне яркое явление, – Вонзи кинжал в плоть своего врага и будешь одарен такой силой, которую ни видывал ранее, ни один гипербореец! Только позволь вновь ощутить трепетное биение жизни в молодом теле! Я, последний лидер «Чистых» атлантов, я, великий и не убиваемый Сет всегда держу свое слово!

(Подробнее о древней, гражданской войне атлантов, вы можете узнать в книгах «На Краю Бытия. Переплетение Миров», и «На Краю Бытия. Последний оплот человечества». Примечание автора).

– Кто ты? – пересилив свой страх, задал я вопрос необычайному явлению, которое назвалось именем трудноперевариваемым на слух.

Поток света опал, сжимаясь в размерах над непокрытым телом великана, в конечном итоге превратившись в смутную, дрожащую фигуру древнего привидения:

– О человек! – продолжил Сет, тело которого колыхалось и рябило под потоками временного ветра, – Не задавай вопросов лишних, ответы на которые ты не поймешь! Астральное тело мое ослабло за годы заточения. Если ты не примешь решение сиюминутно, наш диалог так и останется прерванным на середине, а я запертым в темнице из иссохшейся плоти. Решайся! Ибо месть моя направлена будет не на ваш род, но на организацию, с помощью которой пламя Атлантов остается только призрачным отражением в череде великих событий Вселенной. Верь мне, Рус, ибо я помогу тебе! Если промедлишь – то так и сдохнешь подле меня и твоя тень будет вечно прикована к каменным бортам моего саркофага!

Что мне оставалось делать в этой ситуации, мои любезные потомки? Кто бы из вас поступил иначе? Это сейчас, ведая весь перечень далеко идущих последствий, я бы легко разменял свою жизнь и послесмертие, в обмен на вечное заточение столь грозного существа в том месте, где ему и предстояло пребывать до окончания веков. Но в момент предельного отчаяния и желания жить, я пошел на поводу у бестелесного привидения.

Поудобнее перехватив тяжелый кинжал двумя руками я приблизился к постанывающему, окровавленному Урянгутаю:

– Ты ошибся, Урусут – без страха взглянул в мои глаза молодой монгол, – видит бог Сульде, ты ошибся!