Вейджер. Реальная история о кораблекрушении, мятеже и убийстве

Военно-морской трибунал предназначался не только для вынесения решения о невиновности или виновности подсудимых, он был предназначен для поддержания и укрепления служебной дисциплины. Как выразился один эксперт, система была «придумана, чтобы показать величие и силу государства»[746] и гарантировать, что наказание тех немногих, кто был виновен в серьезных преступлениях, станет предостережением на будущее: «Лежащая в основе теория заключалась в том, что простые моряки, став свидетелями этих зрелищ, дрожали бы от мысли, что такая огромная сила – власть над жизнью и смертью – однажды, в случае если они нарушат закон, может быть применена против них».

После знаменитого мятежа на корабле Его Величества «Баунти» в 1789 году[747] Адмиралтейство направило в Тихий океан корабль, чтобы поймать подозреваемых и предать их суду в Британской империи. После военного трибунала трое были приговорены к смертной казни. На корабле, пришвартованном в Портсмуте, их подвели к полубаку, где с рея до уровня шеи свисали три петли. Стоящий на палубе экипаж корабля с мрачной торжественностью смотрел на происходящее. Был поднят желтый флаг – сигнал смерти, – и другие суда в гавани собрались вокруг корабля, их команды тоже были обязаны смотреть. То́лпы зрителей, в том числе детей, наблюдали с берега.

После того как осужденные помолились, им дали последнее слово. Свидетель казни вспоминал речь одного из них[748]: «Братья моряки, вы видите перед собой трех крепких молодых парней, которых ждет позорная смерть за ужасное преступление – мятеж и дезертирство. Внемлите предупреждению на нашем примере: никогда не изменяйте своим офицерам и, если они по отношению к вам будут плохо себя вести, помните, что вы не их дело обязаны отстаивать, а дело вашей страны»[749].

Каждому мятежнику на голову надели мешок. Потом накинули петлю на шею. Незадолго до полудня при звуке выстрела несколько матросов потянули за веревки, поднимая мятежников высоко над морем. Петли затянулись[750]. Приговоренные хватали воздух, их руки и ноги конвульсивно дергались… Наконец все было кончено. Тела бедолаг еще два часа раскачивались на ветру – в назидание остальным.

* * *

Однажды в воскресенье заточенным на «Принце Джордже» людям с «Вейджера» довелось присутствовать на проводившемся на палубе богослужении. Капеллан сказал, что выходящий в море человек часто спускается в неспокойные глубины, где «его душа испаряется». Он предупредил встревоженных прихожан, что им не стоит цепляться за «тщетные упования или надежды на отсрочку или помилование»[751]. У выживших с «Вейджера» были все основания ожидать, что их повесят, или, как выразился Балкли, они «падут от насилия власти»[752].

Глава двадцать пятая Трибунал

15 апреля 1746 года на одной из мачт «Принца Джорджа» был поднят британский флаг и произведен выстрел из пушки. Начинался военный трибунал. Морской романист Фредерик Марриет, поступивший на службу в Королевский флот в 1806 году в возрасте четырнадцати лет и дослужившийся до капитана, однажды написал, что помпезность таких мероприятий была рассчитана на то, чтобы «внушить благоговейный трепет даже самому капитану», и добавил: «Корабль приведен в порядок с величайшей тщательностью, палубы белы, как снег, гамаки тщательно уложены, канаты натянуты, реи ровны, орудия выдвинуты, а караул морских пехотинцев под командованием лейтенанта готов встретить каждого члена суда с подобающими его званию почестями… Уже подготовлена большая каюта с длинным столом, покрытым зеленой скатертью. Ручки, чернила, бумага, молитвенники и военные кодексы разложены перед местами каждого члена судейской коллегии»[753].

Тринадцать судей, назначенных для рассмотрения дела «Вейджера», появились на палубе. Все были офицерами высокого ранга: капитанами и коммодорами, а главным судьей, так называемым президентом, был сэр Джеймс Стюарт, почти семидесятилетний вице-адмирал, главнокомандующий всеми кораблями Его Величества в Портсмуте. Эти люди явно больше походили на старших товарищей Чипа, нежели Балкли и его сторонников, однако известно, что судьи наказывали и коллег-офицеров. В 1757 году адмирала Джона Бинга казнили после того, как признали виновным в неспособности «сделать все, что в его силах»[754] в ходе сражения, дав Вольтеру повод пошутить в «Кандиде», что англичане считают полезным «время от времени убивать какого-нибудь адмирала, чтобы взбодрить других»[755][756].

Стюарт сел во главе стола, а остальные судьи расположились по обе стороны от него в порядке убывания старшинства. Судьи поклялись исполнять свой долг по отправлению правосудия беспристрастно. Присутствовал прокурор, а также судья-адвокат, который помогал руководить трибуналом и давал юридические консультации.