Век Наполеона

Приветливый Пий VII неторопливо проехал 2–25 ноября по городам и церемониям Италии и Франции и был встречен Наполеоном в Фонтенбло. С этого момента и до коронации император оказывал папе все любезности, кроме почтения; императора нельзя было заставить признать чье-либо превосходство. Жители Парижа — самого скептически настроенного в то время на земле — встретили понтифика как зрелище; эскорт солдат и священников проводил его в Тюильри, где он был препровожден в особые апартаменты в Павильоне Флор. Жозефина приветствовала его и воспользовалась случаем, чтобы сказать ему, что она не была соединена с Наполеоном религиозным браком; Пий обещал исправить этот недостаток до коронации. В ночь с 29 на 30 ноября он вновь обвенчал их, и Жозефина почувствовала, что против развода воздвигнуто благословенное препятствие.4

Ранним холодным днем 2 декабря дюжина процессий отправилась из разных точек, чтобы сойтись у Нотр-Дам: депутации от городов Франции, от армии и флота, законодательных собраний, судебной власти и административного корпуса, Почетного легиона, Института, торговых палат… Они нашли собор почти заполненным приглашенными гражданскими лицами, но солдаты освободили им дорогу к назначенным местам. В 9 часов утра от Флорского павильона отправилась папская процессия: Пий VII и его слуги, кардиналы и высшие офицеры курии, в нарядно украшенных каретах, запряженных лошадьми, выбранными за их дух и красоту, во главе с епископом на муле и с папским распятием наперевес. В соборе они спустились и прошли в торжественном строю по ступеням, в неф и через шеренги суровых солдат к своим местам — папа к своему трону слева от алтаря. Тем временем из другой точки Тюильри проследовала императорская кавалькада: Сначала маршал Мюрат, губернатор Парижа, и его штаб; затем несколько особо отличившихся полков армии; затем, в каретах на шести лошадях, ведущие офицеры правительства; затем карета для братьев и сестер Бонапарт; Затем королевская карета с выгравированной буквой N, запряженная восьмеркой лошадей, в которой ехали император в пурпурном бархате, расшитом драгоценными камнями и золотом, и императрица, на пике своего шаткого великолепия, облаченная в шелка и сверкающая драгоценностями, «ее лицо было так хорошо накрашено, что, хотя ей был сорок один год, «она выглядела на четыре с двадцатью».»5 Затем подъехали еще восемь карет, в которых сидели дамы и офицеры двора. Потребовался час, чтобы все эти кареты добрались до собора. Там Наполеон и Жозефина переоделись в коронационные одежды и заняли свои места справа от алтаря: он — на троне, она — на троне поменьше, на пять ступеней ниже его.

Папа взошел на алтарь; Наполеон, а затем Жозефина встали перед ним на колени; каждый из них был помазан и благословлен. Император и императрица спустились вниз, туда, где стоял генерал Келлерман с короной на подносе. Наполеон взял корону и возложил ее себе на голову. Затем, когда Жозефина в благочестии и скромности преклонила перед ним колени, он — «с какой-то заметной нежностью»6-возложил на ее усыпанные драгоценностями волосы бриллиантовую корону. Все это не было неожиданностью для Папы, поскольку все было подготовлено заранее.*Затем терпеливый понтифик поцеловал Наполеона в щеку и произнес официальную формулу: «Vivat Imperator in aeternum» Папа отпел мессу. Его помощники поднесли ему книгу Евангелий, и Наполеон, положив руку на книгу, произнес клятву, которая по-прежнему утверждала, что он — сын Революции:

Клянусь сохранять территорию Республики в ее целостности; уважать и соблюдать законы Конкордата и свободу вероисповедания; уважать и соблюдать равенство перед законом, политическую и гражданскую свободу и необратимость продажи национального имущества; не взимать никаких пошлин и налогов, кроме как в соответствии с законом; поддерживать институт Почетного легиона; управлять только в соответствии с интересами, счастьем и славой французского народа.8

К трем часам дня церемония была завершена. Под падающим снегом, сквозь овации толпы, различные группы отправились в свои пункты назначения. Гениальный понтифик, очарованный очарованием Парижа и надеждой на плодотворные переговоры, оставался в столице или вблизи нее в течение четырех месяцев, часто появляясь на балконе, чтобы благословить коленопреклоненную толпу. Он нашел Наполеона вежливо неподвижным и терпеливо сносил светские развлечения, которые предлагал ему хозяин. 15 апреля 1805 года он уехал в Рим. Наполеон возобновил свои имперские проекты и пути, уверенный, что теперь, будучи святым, как и любой правитель, он может непреклонно противостоять силам, которые вскоре объединятся, чтобы уничтожить его.

II. ТРЕТЬЯ КОАЛИЦИЯ: 1805 ГОД

К концу 1804 года все европейские правительства, кроме Англии, Швеции и России, признали Наполеона «императором французов», а некоторые короли обращались к нему как к «брату».9 2 января 1805 года он снова предложил мир Георгу III, обращаясь к нему теперь как