Век перевода. Выпуск 2

Я был там! Что ж, теперь десятитомный
Писать отчет? О нет… Я задыхаюсь…
Схожденье в Ад — сюжетец не альбомный,
А я устал… На воды отправляюсь.

Куда-нибудь… Лететь в безумной спешке,
Метать вперед невидящие взгляды,
Чтобы слились эпохи, словно вешки,
Чтоб, как грибы, срывать веков громады.

Пускай былое с будущим сплетутся,
Смешаются столетья и мгновенья,
Чтобы на старый след свой не вернуться,
Чтоб Ад остался в пропасти забвенья.

Но спросишь ты: «Кого ж в краях печальных
Глухого Лимба повстречал тогда ты?» —
Там нет людей! Ни близких нет, ни дальних.
Для изученья души там разъяты.

Не чувства, нет! — колеса и пружины,
Механика безжизненных расчетов.
Когда-то заведенные машины,
Вертясь, не замедляют оборотов.

Размеренно, в бесцельности постылой —
Ни дня, ни ночи, ни зимы, ни лета —
Здесь час за часом падает уныло,
Как будто гвозди забивают где-то.

И нет часам числа или названья,
Событий нет с отмеченною датой,
Нет устремленья — только колебанье,
Запущенное фатумом когда-то.

Здесь время против вечности восстало,
Мгновенья от годов не отличимы,
И каждый час, не ведая начала,
Бежит сам за собой… по кругу… мимо.

И чудится дрожанье злой усмешки
В попытке обогнать себя… за краем,
И понял я: в бесплодной этой спешке
Недвижен каждый час и нескончаем.

Трагедия — но без речей и масок,
Колес, пружин — бессильное скрипенье,
Томленье музыки без нот и красок,
Напрасно жаждущей излиться в пенье.

И внутренности судорогой схватит,
Как от морской болезни в непогоду.
Не скука, нет, а ярость душит — хватит! —
И нет причины ей, и нет исхода.

Познаешь тут свой вес, исчислишь меру —
Кто ты таков? Владеешь ли собою?
Всё то, что раньше принимал на веру,
Безжалостно обнажено судьбою.

Собой ли был ты? Чье носил ты имя? —
Свое? Иль призанял его у предков?
Какие мысли можешь звать своими,
А что набрал чужого из последков?

Ты в пламя брошен веткою сосновой —
Дотла сгоришь ли? Искрами развеет
Всего тебя? — иль, для свободы новой,
В пожаре сердцевина уцелеет?

И в горстке пепла, для чужого глаза
Сгоревшей жизни жалкого итога,
Блеснет ли грань нетленного алмаза —
Победы ослепительной залога?

Но я измучен тяжестью огромной,
И говорить нет сил… Я задыхаюсь!
Схожденье в Ад — сюжетец не альбомный,
И я устал… На воды отправляюсь.

И спутника бы выбрать — нелюдима,
Угрюмого и чуждого наукам,
Чтобы сидел, как пень, глазел бы мимо,
Не нарушал молчания ни звуком.

И мчаться! Сквозь пространства и эпохи,
Через века — пути не разбирая,
Чтобы мелькали страны, как сполохи,
Чтоб — во всё небо! — без конца и края!