Век перевода. Выпуск 2

Umbra vitae

На улицы все высыпали (в гробе ль
Увидишь знамения неба!), башен
Летят зубцы, кометы дерзкий шнобель
Вот-вот их клюнет, кровью разукрашен.

Астрологи на крышах, звездочеты —

Трубою тычут в небо, телескопом.
И маги выползли из нор — да что ты! —
Одно светило заклиная скопом.

Уродства с немощами, черный саван,

Вскачь из ворот летят. Больными койки
Оседланы, тут вой и корч гнусавый,
И на гробах иные — как с попойки.

Самоубийцы шляются ночами,

Самих себя перед собою ищут,
Как метлы, в три погибели, руками
По бездорожью, пыль сметая, рыщут.

Ведь сами пыль. И землю волосами

Устлав, побудут здесь еще минуту.
И прыгают — чтоб в смерть скорей! — носами
Безжизненными въехав в землю будто.

Но дергаются вроде. В поле звери

Им слепо рогом протыкают брюхо.
И вытянувшись, словно в смерть поверя,
Они лежат. Шалфей им лезет в ухо.

<Год мертв уже. Опустошен ветрами,

Как мокрое пальто над головою.
И грозы вечные, кружа над нами,
Из бездны в бездну проплывают, воя.>

Уже моря, словно желе, застыли.

Повисли корабли на гребнях, крупны,
Гниют униженно, застрявши в иле,
А небеса, как прежде, недоступны.

Мертвы деревья и зимой и летом,

Мертвы навеки, как мертвы предсмертно,
И над дорогами, гнилым скелетом,
Костями-пальцами дрожат манерно.

Кто умер, тот полувстает, пытаясь

Сказать хоть слово. Слово улетает.
Где жизнь его? Стекляшками вонзаясь
В пространство, взгляд летит куда-то, тает.

Крутом лишь тени. Облик их не явлен.

И сны под дверью шастают без шума.
А кто проснулся, будет, днем подавлен,
Век целый с век стирать свой сон угрюмый.

ДЖОН КЛЭР {183} (1793–1864)

К облакам

О облака! Прелестницы, красотки,
Как вы резвы, как любите покой,
Охотничьей не лишены походки,
В прозрачнейшей накидке шерстяной;
Иль в трауре, как черная — рекой —
Вода и глубь, что медленнее лодки,
Вселяющая ужас, Боже мой,
Твоим величьем в чей-то разум кроткий,
Что с восхищением глядит на грозы;
А я люблю ваш видеть сон, такой
Разнообразный, как метаморфозы
Небесных зорь над горною страной,
Когда встает над рощею весной
Рассвет, и в дреме вы на окоеме,
И, как скрывают истину порой,
Вы Око дня скрываете; в истоме
Так я смотрел на озеро с игрой
Небесной, вверх стремясь, где б можно было
Сорвать покровы с мягкой пеленой,
Обставшей ум, когда луна — могила,
Чтоб взгляд Того поймать, в Ком блеск и сила,
Кто царствовать велел вам надо мной.

Я жив еще…