Велесова ночь

Следом вернулась к предыдущему делу – смерти Бориса Холмогорова и явно связанной с ней гибелью его товарища Глеба Добровольского. Следовало бы побольше разузнать о Добровольском. Анна поморщилась: дело было явно непростым, но попытаться разобраться с этой смертью была обязана. От заданий Софьи не отвертишься, и если княгиня задумала что-то, то переубедить ее было невозможно. Варвара работала у Лыкова, оба писаря работали в столе Михаила Степановича. Простое совпадение, случайное стечение обстоятельств? Вполне возможно, пути Господни были неисповедимы. Однако внутри Анны зрела уверенность, что все эти смерти связаны невидимой и странной нитью. «Что я не вижу?» – задала она себе вопрос. Вспомнила Паоло, который любил повторять: «Глупцы подобны слепому, который уверен, что если он не видит солнца, то оно не существует! Если ты не видишь или не понимаешь что-то, то это вовсе не значит, что его нет…»

Про Добровольского ей было известно немногое: сын разрядного дьяка, пятый ребенок в семье, но зато самый способный, в науках преуспел, отец перед смертью успел пристроить сыночка в приказ, заправляющий торговыми делами. Сам состояние сколотил и на сыночка надеялся? Далеко глядел папаша, только сын надежд не оправдал. Связался с Холмогоровым и покатился по наклонной плоскости: в работе усердия не проявлял, зато в московских кабаках стал своим. Батюшка спохватился, пытался образумить вертопраха, но было уже поздно. Катиться под гору было куда приятнее, правда, если бы Глеб знал, куда приведет его эта дорожка… Впрочем, сокрушаться о загубленной жизни в планы Анны не входило, вряд ли ее это выведет к убийце. Стала размышлять, могли ли убить Добровольского, чтобы отомстить отцу. Размах у отца Добровольского был не тот, чтобы недовольные на сыночке отыгрываться стали. Смысла задерживаться на этой гипотезе не было. Скорее всего, Глеба убили по той же причине, что и Холмогорова. Только почему с такой жестокостью? Месть? Только за что? Вспомнила описание изуродованных трупов и поморщилась. «Чисто дьявол поработал! – сказал ей тогда один из стражников, – чтобы вот так искромсать! Я против татар ходил и всякое видел, но так саблей помахать! Немного на земле найдется!»

«Что ж, сегодняшний день я потратила не зря!» – удовлетворенно отметила про себя Анна, распуская скрученные в тяжелый узел волосы и надевая шелковую ночную сорочку. Ополоснув наскоро лицо, она пристроилась за столом, решив перед сном попытаться еще раз расшифровать загадочный манускрипт.

* * *

Анна шла быстро. Привычная Василиса на этот раз еле поспевала за своей госпожой. Карлица ворчала не переставая. С утра радостно бурлила субботняя ярмарка, но вместо прогулки по торговым рядам, которую Василиса очень любила, приходилось волочиться в такую даль, к Лыковым. Ее упрямой госпоже взбрело в голову в этот день допросить итальянцев. Честно говоря, Василиса в глубине своей души считала, что не пристало такой высокородной боярыне, как ее госпожа, заниматься столь низким розыскным делом. Конечно, в такой жизни были свои прелести и никогда не было скучно, но все-таки знатной боярыне приличнее было в царских палатах сидеть, а не носиться как ошпаренной по грязным московским мостовым. Они отошли уже на достаточно приличное расстояние от кремлевских ворот, но отголоски праздничного шума все еще были слышны. Василиса еще раз горько вздохнула и поспешила вслед за своей неугомонной хозяйкой.

Анна на самом деле решила с утра, не откладывая дело в долгий ящик, поговорить с итальянцами. Она это не называла допросом, понимая, что ей придется проявить весь свой дипломатический талант, чтобы не обидеть столь дорогих Софье гостей. Но только откровенный разговор с Лоренцо и Луиджи мог прояснить непонятные вопросы. И только дойдя до Лыковых она засомневалась. Но отступать было некуда.

Итальянцы приняли ее вежливо, но гораздо сдержаннее, чем в первый раз. Хотя тут же извинились за свою холодность и объяснили, что устали и не располагают временем на лишние разговоры. Действительно, Софья торопила и проект нужно было закончить как можно скорее. Артели каменщиков уже собирались по всей Московии, и нанятые Софьей для присмотра за строительством дьяки были посланы на закупку камня и древесины. Царьградская царевна настаивала, что строительство должно быть начато до морозов, чтобы к Троице следующего года закончить возводить стены. Поэтому даже во время разговора с Анной Лоренцо не отрывался от своих расчетов, которые занимали большую часть развернутого перед ним свитка.

Получалось, что в условиях такой гонки интерес Анны к смерти столь второстепенного персонажа как Варвара-ключница был по меньшей мере неуместным. Но она все-таки попросила рассказать братьев поподробнее все происшедшее в тот вечер. Луиджи слово в слово повторил все, что она уже знала. Потом совершенно откровенно добавил:

– Я понимаю, что расследование это вы ведете, потому что княгиня Софья обеспокоена нашей безопасностью. Но поверьте, мы люди очень осторожные и отправить к праотцам нас не так-то просто.