Великая кошачья революция

Каждый кошквизитор был обязан выполнить месячный план по выявлению пессимистов. В противном же случае на его тщательно выбритом лбу все отчетливее проступала печать депрессии. Случалось, весельчак не успевал опомниться, как сам попадал в списки коллег. Ситуация осложнялась тем, что требуемая цифра постоянно возрастала. Если в сентябре достаточно было разжечь огонь в сердцах двадцати пяти поборников грусти, то к октябрю их количество увеличилось до сорока. А в декабре Лютик-Котик и Папа Мурский заломили и вовсе рекордные требования: сто шестьдесят пессимистов с носа. А тут еще не все обвиняемые желали признаваться в служении пессимизму. Кто-то даже во время многочасовых допросов блаженно улыбался и настаивал на том, что жизнь прекрасна. Но проваливающий план кошквизитор по глазам видел, что перед ним закоренелый груститель. И тогда в дело вступали пытки.

У подчиненных Клыквемады были свои методы. Кто-то гладил обвиняемого против шерсти, и в эти моменты жертва не могла не признать, что жизнь – это выгребная яма. Некоторые притаскивали в зал для допросов широкий стол и разрешали потенциальному пессимисту встать на него. А когда кот начинал довольно прогуливаться по нему, кошквизитор надсадно кричал: «Брысь». Успех у затеи был феноменальный: глаза каждого согнанного со стола были не просто на мокром месте, в них легко мог утонуть весь Мурлеан! Но самой жестокой и изощренной пыткой считался «Пояс весельчака», придуманный Пушком. Обвиняемого привязывали к стулу. В это время кошквизитор снимал с себя пояс и принимался водить им по полу взад-вперед, туда-сюда. Пессимист, не отрываясь, следил за полоской материи. Его глаза горели все сильнее. Они жадно ловили каждое движение. Обвиняемый уже не мог сидеть на месте. Он изнывал, дергался, страстно желал броситься за этим злосчастным поясом, впиться когтями, пройтись по нему зубами. Но веревки держали крепко. Кот молил, кот плакал. Он уже был готов сознаться в чем угодно, только бы эта мука прекратилась. Только бы его отвязали и позволили поиграть с этим чертовым пояском…

Как-то кошквизитор Пушок вернулся домой раньше обычного.

– Дети! Дорогая! Собирайтесь! – подозрительно нерадостно проговорил глава семейства. – Мы идем в поход. Крестовый поход.

5

За двенадцать часов до этого Клыквемада неожиданно вызвал Пушка к себе.

– Садись, младший кошквизитор, – радостно поприветствовал подчиненного верховный весельчак. – Ты прекрасно работаешь. Делаешь огромные успехи в деле искоренения пессимизма. Думаю, Пушок, ты и сам отчетливо видишь, как твоя деятельность благотворно влияет на настроения котов. Они определенно стали больше радоваться жизни.

Пушок тихонько замурлыкал. Ему, определенно, нравилось то, что он слышал. «Кажется, попахивает повышением», – улыбнулся сам себе младший кошквизитор.

– На таких кошквизиторах, как ты, Пушок, и держится все наше оптимистичное общество, – продолжал Клыквемада под нарастающее мурлыканье подчиненного. – Но в то же время я прекрасно понимаю, что работа кошквизитора – это сложнейший и упорный труд. Поэтому, чтобы ты отдохнул морально и физически, так сказать, восстановил силы, я отправляю тебя в крестовый поход на год. Погуляешь по пустыням Царапазии, наберешься вдохновения. Ну и так как эти двенадцать месяцев ты не будешь исполнять свои прямые кошквизиторские обязанности, жалование ты, естественно, получать тоже не будешь.

Трель мурлыканья резко оборвалась. Пушок удивленно уставился на начальника.

– Пушок, ты чем-то недоволен? Не заразили ли пессимисты тебя своим унынием?

Младший кошквизитор радостно замотал головой.

– И еще, Пушок. Семью необходимо взять с собой. Твоя квартира в ближайшее время понадобится нам для других служебных нужд.

– А почему поход называется крестовым? – поинтересовался на прощание новичок.

– О! Когда придет время, ты сам все поймешь, – добродушно ответил верховный…

Оказалось, подобный разговор Клыквемада провел с пятьюдесятью кошквизиторами. Сорок девять из них, включая Пушка, приняли новость о походе с присущим весельчакам задором и позитивным настроем. Но запал младшего кошквизитора Луи в тот день сломался. Едва покинув Дом радости, кот принялся рассказывать друзьям и коллегам направо и налево, что Клыквемада (и те, кто повыше) чихать хотел на душевное состояние кошквизиторов. Просто государственная казна пуста, платить весельчакам нечем, вот их и отправляют на год в неоплачиваемые походы. Причем в разные направления, чтобы обиженные коллеги, объединившись, не решили проучить начальство.

Чушь, конечно, полнейшая. Смотреть на повредившегося умом Луи было грустно и больно. А слышать его бредни еще тяжелее. Поэтому, чтобы кот не мучился, Клыквемада оперативно отправил отряд согреть сердце и разум младшего сотрудника. «Знаете, почему крестовый поход называется КРЕСТОВЫМ?? – кричал коллегам связанный Луи, пока те аккуратно раскладывали хворост под его лапами. – Потому что он ставит крест на ваших…» Кота перебил треск горящих веток.