Великая война. 1914–1918

Именно на эти едва намеченные укрепления утром 21 марта пришелся основной удар. Мощный кулак из 76 первоклассных немецких дивизий обрушился на 28 британских, значительно уступавших им в боеспособности. Немцы наступали после внезапного артобстрела на фронте шириной 80 километров под прикрытием утреннего тумана, к которому прибавились облака газов — хлора, фосгена и слезоточивого. Слезоточивый газ заставлял британскую пехоту снимать противогазы, хлор и фосген убивали.

«Из-за густого тумана было невозможно что-либо разобрать на расстоянии нескольких метров, а отовсюду доносился свист снарядов и взрывы, со всех сторон появлялись яркие вспышки, — писал А. Х. Флиндт, рядовой Королевского военно-медицинского корпуса. — Мы ждали, что скоро все закончится, но конца этому не было»[677]. Артиллерийский обстрел, когда действие фугасов чередовалось с действием кожно-нарывного горчичного газа, продолжался пять часов, с 4:40 до 9:40. В ту же минуту согласно приказу Гинденбурга от 10 марта немецкие штурмовые батальоны поднялись из окопов, прошли через проходы в своих проволочных заграждениях, пересекли нейтральную полосу и обрушились на позиции ошеломленного противника.

^{Немецкое наступление, 1918 г.}

«Артиллерия была великим уравнителем сил, — писал рядовой Т. Джейкобс из 1-го западного йоркширского полка, который находился во Франции с самого начала войны. — Никто не в состоянии выдержать более трех часов непрерывного артиллерийского обстрела, не почувствовав себя словно одеревеневшим. После этих трех часов любого можно брать голыми руками. Такое ощущение, что ты под анестезией и сопротивляться не можешь. <…> На других фронтах, где я побывал, как только немцы открывали огонь, наша артиллерия отвечала и заставляла их умолкнуть, но на этот раз не было никакого ответа. Они могли делать с нами все, что угодно…»[678]

Тем не менее часть британской пехоты и артиллерии поддержки выдержала этот кошмар и сумела оказать наступавшим немцам сопротивление. Огонь велся по большей части вслепую, основываясь на предварительных данных, и по некоторым ключевым целям немецкие артиллеристы промахнулись. Как только на нейтральной полосе показались атакующие, британские пушки и пулеметные расчеты ожили, а оставшиеся в живых пехотинцы поднялись на брустверы. «Я занял позицию и сразу же увидел немцев, которые появились на насыпи, метрах в двухстах или трехстах от нас, — писал впоследствии рядовой Дж. Джолли из 9-й норфолкской дивизии (добровольческая армия Китченера). — Их было много, и они уже заняли наши передовые позиции [в секторе 6-й дивизии]. Мы открыли огонь. На нас шли сотни врагов, но они падали (похоже, убитые). Мы остановили эту атаку»[679].

Чуть севернее позиций норфолкской дивизии германские штурмовые части продолжали продвигаться вперед. Вот воспоминания одного из младших командиров:

… Сначала мы встречали лишь слабое сопротивление, но, когда туман рассеялся, нас обстреляли из пулеметов. Несколько пуль пробили мой мундир. Сам я остался цел. Мы все спрятались в укрытие. <…> К нам присоединился взвод из другой роты, и вместе мы убили шестерых или семерых — каждый по одному — на пулеметной точке. Я потерял пять или шесть человек… Посмотрев направо, я увидел британских пленных, которых вели в тыл… человек сто двадцать — наверное, рота. Они пригибались, чтобы в них не попали пули. Думаю, английские позиции защищала та самая пулеметная точка, которую мы только что уничтожили <…> Вот эти враги и решили, что им лучше сдаться[680].

Британским пулеметчикам на другой позиции повезло больше. Вот что вспоминает рядовой Дж. Паркинсон: