Великая война и деколонизация Российской империи

Сформировать центральное правительство было относительно легко, какова бы ни была его действенность; однако установить новые нормы местного управления для граждан, не привычных к участию в общественной жизни государства, было гораздо сложнее [Wade 1984: 58].

В течение года эта городская милиция все теснее сближалась с Советами; в империи формировались отряды Красной гвардии, которые сыграли важную роль в событиях Октябрьской революции. В результате импровизированные попытки восстановления порядка в охваченном хаосом городе стали отличительной чертой революции.

Решительные перемены в армии также стали признаком революции снизу. Опять-таки элиты сначала надеялись, что структура имперской власти может перейти в их руки неизменной. 28 февраля (13 марта) думские вожди, напуганные восстанием, приказали солдатам вернуться в казармы и повиноваться своим офицерам [Hasegawa 2000: 376]. Но бунтующие солдаты не были настроены просто так отказаться от своих завоеваний по приказу какого-то политика. Напротив, они начали арестовывать собственных офицеров, опасаясь, что их разоружат и накажут, если они допустят, чтобы старое начальство вернуло бразды правления. В то же время солдаты совершили политический разворот в сторону Петроградского совета в левом крыле Таврического дворца. Пока 1 (14) марта лидеры социалистов обсуждали перспективу двоевластия, группа солдат внезапно ворвалась в двери и сорвала заседание, настаивая на рассмотрении Советом их требований и защите солдат от попыток думского комитета правого крыла Таврического дворца снова командовать ими. Весь остаток дня солдаты контролировали заседание, внося резолюции, произнося основные речи и организуя переговоры с военной комиссией Думы, прежде чем в итоге менее чем за полчаса продиктовать ошарашенным революционерам Приказ № 1 [Hasegawa 2000: 400].

Приказ № 1 стал реакцией на конкретные обстоятельства, в которых оказался Петроградский гарнизон, и он был явно предназначен только солдатам гарнизона. В нем было семь пунктов, но самым важным являлся первый, которым во всех воинских частях города учреждались «комитеты из выборных представителей от нижних чинов». Среди других характерных моментов было то, что оружие должно находиться под контролем новых комитетов, а не отдельных солдат или офицеров, а офицеры и солдаты во внеслужебное время уравнивались в правах в общегражданской и частной жизни[408].

Факт, что Приказ № 1 формально касался только войск, находившихся в Петрограде, оказался в конечном счете малозначимым, как только новости распространились по войскам всей страны и по всему фронту. Разозленная армия потребовала положить конец унизительным практикам наказаний, сместила непопулярных офицеров и сформировала на всех уровнях собственные комитеты. Обиженные эмигранты и консервативные историки регулярно указывали на Приказ № 1 как на фактор, спровоцировавший развал вооруженных сил в 1917 году, действие, хитроумно спланированное социалистами-интеллигентами, нацеленное на подрыв военной дисциплины, насаждение бесконечной болтовни вместо того, чтобы сражаться, и разрушение священной связи между отчизной, офицером и солдатом [Pipes 1990: 302-307]. Однако Аллан Уайлдмен, без сомнения, недалек от истины, утверждая, что приказ скорее предотвратил реальный хаос, чем его спровоцировал. Именно революция, а не Приказ № 1, фундаментальным образом изменила природу социальных и политических отношений в армии [Wildman 1980: 193]. Это было совершенно справедливо для войск Петроградского гарнизона, но, вероятно, офицеры во всей армии могли оказаться в трудном положении после февральских событий, независимо от того, какие указы поступали из столицы.