Великая война и деколонизация Российской империи

Почти сразу же стало ясно, что атаки результативны. На южном участке фронта русские армии использовали отравляющий газ во время атаки на закаленные в боях силы 7-й армии австрийцев под командованием генерала Пфланцера-Балтина. Через день после яростных боев 7-я армия Щербачева осуществила то же на севере. 25 мая (7 июня) 2-й кавалерийский корпус на рейде захватил в плен семь тысяч человек в Ясловице, оттеснив австрийцев в тыл [Dowling 2008: 69-73]. Противоречивые приказы отправили австрийских солдат сразу в двух направлениях, и в результате те в смятении остановились. К середине месяца силы Габсбургов «были практически рассеяны». В одной операции 4(17) июня русские захватили предмостный плацдарм австрийцев и взяли полторы тысячи пленных, причем их потери составили всего одного раненого [Stone 1999 (1975): 253].

Основное наступление 8-й армии на Луцк оказалось столь же успешным. Через неделю после начала обстрела одна эта армия взяла в плен около 76 000 человек [Stone 1999 (1975): 254]. Неко– [231] торые из них были захвачены в составе больших групп. Другие, по воспоминаниям Иова, просто сдавались поодиночке.

Перед нами отступала такая же группа австрийцев. Расстояние между нами сблизилось шагов на 25-30. Ни мы, ни они не стреляли. Иногда, вдруг какой-то австриец поворачивался к нам лицом и подняв руки бежал к нам. Я делал ему знак рукой идти в тыл[232].

Всего австрийцы лишились трети своих людей, которые попали в плен за первую неделю наступления. Если прибавить убитых и раненых, то урон достигал свыше половины личного состава. «Удар по моральному духу австрийцев, – пишет Стоун, – был сокрушителен; с того момента австрийские войска в сражении не оставляло неизбывное чувство ущербности, а утрата позиций, всегда считавшихся неуязвимыми, привела к глубокой потере веры в своих командиров и укрепления любого рода» [Stone 1999 (1975): 254].

После первой успешной недели русские взяли паузу. Частично это объяснялось необходимостью отдохнуть после яростных атак. Во многих частях не хватало амуниции. У людей Брусилова практически кончились патроны для ружей и пулеметов[233]. «Поле красное от мака, везде лежали убитые и раненые. Раненые просили помощи, воды. Это было тяжело. Я не мог останавливаться, получив задание; говорил, что за ними скоро приедут, но далеко не был в этом уверен»[234]. Потери русских были велики. Только 8-я армия лишилась 35 000 человек [Stone 1999 (1975): 255]. Помимо этого, решение не выбирать цели в глубоком тылу противника означало, что теперь штабу Брусилова приходилось определять новые цели на ходу. Это неизбежно вызвало разногласия, и перерыв давал время, чтобы их разрешить. 8-я армия могла поступить одним из двух возможных способов. Либо можно было воспользоваться преимуществом одновременного прорыва на севере и юге, двигаясь прямо на запад, а затем соединиться с 9-й и 7-й армиями на юге и целиком окружить австрийцев. Либо придерживаться изначального плана, на котором настаивал Алексеев, и двинуться на север к железнодорожному узлу Ковель, чтобы взять этот стратегически важный пункт и соединиться с силами Эверта на Западном фронте к северу от них. Первый план был сопряжен с более высоким риском, но сулил и большую выгоду, возможно, даже достижение заветной цели – полностью вывести из войны Австро-Венгерскую империю. Заменивший Брусилова на посту командующего 8-й армией генерал А. М. Каледин возражал против столь рискованного шага. Он указал, что неспособность Эверта перейти в атаку означала одновременно и то, что немцы посылают подкрепления на этот фронт, и то, что даже удачный марш на запад обнажит фланг Эверта для удара немецких войск на северном участке. Задержки Эверта с наступлением также ослабляли возможность успешного достижения более ограниченной цели – взять Ковель. 30 мая (12 июня) Брусилов просил командующего 3-й армией генерала Леша, сражавшегося бок о бок с армией самого Брусилова большую часть войны, оторваться от Эверта:

Обращаюсь к вам с совершенно частной личной просьбой в качестве вашего старого боевого сослуживца: помощь вашей армии крайне энергичным наступлением, особенно 31-го корпуса, по обстановке чрезвычайно необходима, чтобы продвинуть правый фланг 8-й армии вперед. Убедительно, сердечно прошу быстрей и сильней выполнить эту задачу, без выполнения которой я связан и теряю плоды достигнутого успеха[235].